– О чем я и толкую, я уж не говорю про квартиры. Попробуй сейчас слетать на самолете в простой отпуск – разоришься. Если не льготный отпуск, (льготный отпуск – на севере работодатель по федеральному закону раз в два года оплачивает дорожные расходы), добираешься на поезде. На день нефтяника, в том году, дали всего по три тысячи. С каждым разом урезают.
– Еще один миф – «Газпром». Говорят, что еще там платят нормально. Но туда не попасть. Слышал байку? В «Газпром» нет набора, так как выстроилась очередь из родственников…. Что-то от твоего брюзжания, всегда не по себе становится, аж выпить захотелось. Нужно было все-таки купить чего-нибудь. У тебя случайно нет заначки?
– Не держу в доме алкоголь, – буркнул Герц.
– Как могло придти в голову, запретить продажу алкоголя после восьми часов? На большухе торгуют до одиннадцати.
– А чего ты хотел, у нас губернатор женщина. К тому же, некоторые ночные магазины торгуют из-под прилавка, так что твои жалобы бесплодны…. Знаешь, я вот думаю, почему бы и тебе не взять ипотеку, чем мучиться с сестрой в общей квартире.
– Ты не так давно на севере, как я. Нивагальск похож на маленькую теплую квартиру, богато и безвкусно обставленную. Тесную и душную, с неизменной серостью за окном и на душе. С другой стороны, куда я поеду? Да и дочь здесь. Родители дали понять, что хотят пожить для себя. А на счет покупки на севере жилья, это дело не практичное. Квартиры здесь дорогие, пока есть нефть, но запасы с каждым годом уменьшаются. Лет через десять, когда она полностью иссякнет, квартиры будут менять за шкурку выдры. Нивагальск, как и многие северные поселения, в недалеком будущем ждет судьба города-призрака. С людьми поступили в свое время несправедливо. Зачем было строить города в Богом забытом месте? Летали бы они сюда, как и прежде, по вахте, так нет же, нужно сделать их оседлыми, и за дорогу не надо платить. Рудик, все забываю у тебя спросить, кому ты себя относишь? Твои политические взгляды, имею виду.
– Никому не отношусь. Нет ничего грязнее политики, даже самая продажная девка, нравственно чище и морально выше большинства политиканов. В последнее время, все больше утверждаюсь, что самое справедливое общество – это анархизм. Хотя и это учение, как и коммунизм, утопия.
Герц посмотрел на настенные часы:
– Два часа, будем укладываться. Я на диване тебе постелю.
– Хоть на полу, я непривередливый.
– Может, партийку в шахматы раскатаем?
– С тобой невозможно играть.
– Я одну фигуру уберу, любую, на выбор.
– От