– Да-да без соли и специй! Быстрей давай, я адски голоден!
Погодь-ка! Твои усы? Ха-ха! Ты что думаешь, что ты француз?
– Я немедля передам нашему повару, чтобы он не клал соль и специи. Всё будет исполнено в лучше виде и вкусе, сэр.
Чёрт, этот неполноценный карликовый пакостник, меня совсем не уважает.
Может я, и правда, чем-то оскорбил его? Может мне стоит называть карликов лилипутами? Впрочем, не важно, я же не как не называл его. Я просто принял заказ, а он начал оскорблять меня. Проклятый карлик! Нет-нет! Проклятый лилипут.
Разумеется, я не держу зла на посетителей, клиентов. Все их угрозы, обиды и оскорбления я принимаю как одно из свойственных жизни неудобств и просто как свою работу и очередной неудачный денек. Я не обижаюсь даже на тех, кто сознательно стремился меня оскорбить и унизить. Неизбежность нужно принимать равнодушно.
…Parole-Parole-Parole…
Позже я принес заказ этому маленькому паршивцу, а он все продолжал меня оскорблять, называя меня офицантишкой. Но что особенно неприятно поражало в физиономии этого карлика – это отвратительная улыбка, не имеющая ничего общего с веселостью и благодушием, она выставляла напоказ его редкие белые зубы и придавала ему сходство с запыхавшейся собакой. Точнее шинком.
В данный момент официанты демонстративно вывозят главное блюдо, чтобы каждый мог увидеть его; тушеная Панда по-чилийски, чертовски острая.
Раздаются аплодисменты. Официанты раздают блюдо посетителям.
Слышится звон столовых приборов. Радостные голоса заполняют зал.
Мужчины разговаривают во время еды. Женщины едят разговаривая.
Музыка и вино все льются. Все счастливы! Моя работа выполнена.
Через пару минут, все уже кушали Панду.
Все новости трубят о том, что кто-то похитил Панду из китайского заповедника.
А здесь, на другом конце света, наши гости наслаждаются этим замечательным блюдом. Это всего лишь совпадение уверяю вас. Повода волноваться нет.
Чей это взгляд? Какой знакомый взгляд! Этот взгляд. Чей же он?
* * *
В одни из проклятых дней в моей пустой квартире, точнее в квартире, забитой ненужным барахлом – «ЭТО» вернулось ко мне вновь.
«ЭТО» вернулось! Вернулось за тем, чтобы быть услышанным.
Почему из моих глаз льются слёзы? Сколько уже повторяется эта ночь?
Ночь? И какой это чертовщиной я маялся весь день, черт возьми?
Мне нужно отвлечься. Абстрагироваться. Мне нужно спастись.
Как же я ненавижу и боюсь «ЭТОГО» проклятого состояния, когда отсутствие сил заставляет тебя лежать и пялиться в одну точку, а тревога требует что-то делать, а ты тупо лежишь и, беспокоясь задыхаешься.
Я решил почитать книгу – вот моё спасение.
У книг те же враги что и у людей – огонь, сырость, и их собственное содержание.
Но я уже столько всего прочёл, что сам и не знаю, что мне почитать.
И вот снова