Фок резко повернул лошадь и увидел подъезжающего к нему Подковина.
– Давай сюда, что там?
– От командира второй батареи четвертой стрелковой Восточно-Сибирской артиллерийской бригады полковника Лапэрова.
– Как дела на левом фланге? Далеко японцы?
– Очень далеко.
– Далеко, говоришь? Я так и знал, ударят к вечеру. Передай полковнику, чтобы зорко следил за берегом и не оставлял Тафашинских высот до особого распоряжения. Передвигаться к деревне Модзы не стоит. Пусть сам выберет в этом участке безопасную позицию.
Подковин повторил слово в слово распоряжение генерала.
– Я тебя уже где-то видел. Курить хочешь?
– Не курю, ваше превосходительство.
– Напишите, что я сказал, – обратился генерал к адъютанту, – и добавьте, что подкрепление левому флангу будет послано немедленно.
2
Самый жаркий бой был утром на правом фланге. Третья батарея подполковника Романовского, пострадавшая в бою третьего мая, выехала на закрытую позицию у высоты близ деревни Лиудятен. В этот день и прислуга батарей и командный состав вели себя весьма осторожно. Котловина скрывала пушки, а с горки, что была несколько правее, прекрасно были видны и японские движущиеся полки и орудия, нагло выдвинутые у восточного берега залива Хунуэза.
Утренние лучи солнца очень хорошо освещали складки местности и скопление в них неприятеля.
– Сегодня на нашей улице праздник, – говорил бомбардир-наводчик Ерофеев, раненный при стычке третьего мая.
С наблюдательной горки прибежал канонир Петров, поддерживающий связь между батареей и горкой.
– В залив входят военные суда!
В тот же момент раздались резкие выстрелы девяти дюймовых корабельных пушек. Прислуга батареи в страхе присела. Но через минуту все повеселели. Тяжелые снаряды посыпались на неприятеля. Это стреляли с канонерской лодки «Бобр» и с двух миноносок. Наши близлежащие батареи, забыв осторожность, еще ожесточеннее включились в бой. Японские колонны не выдержали и быстро откатились к деревушкам Мадятен и Яндятен. Прислуга японских батарей, расположенных по линии старых китайских укреплений на восточном берегу залива Хунуэза, бросила орудия и укрылась в ближайшие лощины.
– Нарвались, проклятые, – покрикивали канониры и наводчики. – Не помогли и шпионы.
Ерофеев, в промежутках между выстрелами, говорил:
– Трусы японцы, не то что наши артиллеристы. Смотри, что делается на наших позициях. С утренней за-
ри до сего времени там падают снаряды, а пушки все отвечают и отвечают.
– Беглый