Между прочим, перемещаться пешком в городе, на удивление идеально ровном и симметричном, не пришлось; система передвижения была самая, что ни на есть интересная. Улицы, сходящиеся от концов к центру, пересекались равноудаленными кольцевыми улицами. Ступив на первое внешнее кольцо, меня как будто подхватил поток, бесконечно гоняющийся по кругу, с которого нужно лишь спрыгнуть в нужный момент, чтобы войти в город с нужной стороны. Казалось, я существую одновременно в каждой точке это кольца, изображение города была панорамным. Сойдя на какой-то случайной улице, я вновь оказался в потоке, который то приближался к центру, то отдалялся от него. Не смотря на то, что улица не имела форму кольца, не замыкалась, отличий не было вовсе. В самом центре я заметил архив, железную пирамиду грандиозных размеров и поспешил отделиться от потока. Надпись на входе гласила:
Блуждая в вечности и делая явь сном,
Фатум и Хаос в бесконечном танце,
Рождая мир и погибая в нем,
Бредут с тобой в предвечном декадансе
В комнате с мокрыми каменными стенами за письменным столом сидел человек с закрытыми глазами и, макая перо в чернильницу, что-то писал. Свет факелов тускло освещал стеллажи, на которых очень аккуратно были разложены книги и манускрипты. Нужно сказать, что стеллажей было три, а книги на них были распределены по определённому принципу. На левом, располагались огромные черные книги с белыми винтажными узорами на переплетах. По центру, аккуратно положенные друг на друга, пергаментные манускрипты. Правый стеллаж отличался от других: книги на верхней его части, как и на остальных, стояли вертикально, а на нижней лежали горизонтально друг на друге за малой надобностью. Только остановившись перед столом, я понял, что перемещался внутри Архива с помощью потоков. Это очень сильно меня удивило, поскольку внутри помещений перемещаться невозможно… И начал придумывать, что ответить писцу, если тот спросит, как я это сделал. Но прикинув, решил, что для него это выглядело как обычно перемещение.
– Архивариус! – позвал я, но от ответа