Федя своих заработков не имел, а печальный инцидент с котом лишил его также карманных денег, изредка выдаваемых ранее женой. Затруднительное финансовое положение усугубилось наличием любовницы Люси, которая постоянно требовала подарки и деньги. Учитывая все это, Федор был вынужден приобщиться к физическому труду, который заключался в раскапывании могил животных, с последующим их ограблением. Делал это он под покровом ночи, пользуясь оздоровительным сном пьяных сторожей, которых из-за участившихся краж довольно часто меняли.
Первой была ограблена могила ненавистного Федей Василия. Забрав кулон, парень подарил его своей любовнице на день рождения. Люся, получив дорогой подарок, визжа от восторга и представляя, как сильно потратился ее любимый, чуть не задушила его в своих объятьях и поцелуях. Войдя во вкус, Федор, под видом ухода за могилой кота, посещал кладбище и отслеживал все похоронные процессии. Затем он под покровом ночи посещал и грабил захоронения, представляющие финансовый интерес.
Проведя опрос Василия, а также других потерпевших и свидетелей, Яков выяснил, что Федор воровал исключительно ценности, а к похищению крокодила отношения не имеет. Также обнаружилось, что были и другие случаи похищения тел животных, совершаемые людьми, чьи руки и лица были не видны, практически сливаясь с ночью.
– Ну хотя бы с кражами драгоценностей все прояснили, соберем для начала участников этих событий, – решил Ланской.
На следующий день внушительный разговор со связанным и подвешенным за ноги Федором подтвердил показания опрошенных ночью животных.
– Больше у меня вопросов нет, – закончил допрос Яков, вытирая окровавленные когти об порванную одежду кладбищенского вора. – Передаю теперь Федю в руки присяжных, состоящих из хозяев обворованных погребенных животных. Прохор, выброси, пожалуйста, этого паразита на улицу, там уже выстроилась очередь из желающих поучаствовать в увлекательной процедуре его линчевания. Особенно этого жаждет жена Зинаида. Я думаю, он будет в большом восторге от дружественной встречи с почитателями своих гнусных криминальных поступков.
Вскоре, вслушиваясь в раздающиеся мелодичные вопли Федора, Ланской заметил:
– Как все же красиво орет этот мерзавец. Пожалуй, из него выйдет отличный певец. Учитывая, что крик постепенно от тенора переходит к сопрано, Зина довольно грамотно проводит