Но успокоение от наличия денег вновь вытеснилось тревогой, тревожило то, что она совершенно не помнила, как провела вечер и ночь с пятнадцатого на шестнадцатое, как добралась домой, как…, словом, ничего не помнила с того места, как отъехали от дома. Ехали не к Серёге, это точно, Стас ещё посмеялся над Ленкой, а вот куда? Люся встала и стала звонить подругам. Номер Лены не отвечал, Люба отозвалась сразу.
– Я тоже ничего не помню, – с каким-то трагизмом в голосе ответила Люба. Часа через три звонила Лена, которая, оказывается, только что проснулась, она тоже ничего не помнила. Узнать что-либо у ребят тоже не удалось, так как их уже не было в живых. Прошлой ночью они разбились.
На этом бизнес стриптизёрш закончился, и не только потому, что они потеряли сутенёров, но ещё и потому, что и сами очень изменились. Все считали, что потеря друзей очень сказалась на их психике. Все трое стали какими-то странными. Люба, дочь престарелой матери, стала плохо спать, мучиться кошмарами, подолгу замыкаться в себе, и уже получила на работе два выговора. Лена, дочь богатых родителей, связалась с парнем сомнительной репутации по кличке Блик, и, говорят, стала употреблять наркотики. Люся бросила институт, так как учёба ей вдруг стала не под силу, и собирается выйти замуж за бывшего одноклассника.
Дождь
Дом, который сняли девочки, был недалеко от вокзала. Высокое крыльцо, сени-коридор, прихожая-кухня с печью, две смежные комнаты, разделённые печью и фанерной перегородкой и небольшой спальный закуток без окон, тоже отделённый фанерной перегородкой. Мебели в доме было мало, отчего он казался просторным.
Ира и Зина, студентки второго курса энергетического института, приехавшие в областной город из маленького волжского городка, ликовали. У них было своё жильё без коменданта, без студсовета, без добрых тётушек-вахтёров. Хозяйка, интеллигентного вида женщина, сославшись на то, что не сможет часто приходить за платой, взяла у них деньги вперёд за три месяца. Значит, и надзора со стороны хозяйки тоже не будет!
Жили весело – вечеринки, пирушки.
Пенсионер Трохин любил наблюдать за домом напротив. Наблюдение это для него стало своеобразным развлечением. Многих из тех, кто ходил туда, он знал в лицо и всем дал клички. К примеру, рыжего парня спортивного телосложения он звал Кобелём, тонкую девушку – Пигалицей, грудастую полногубую девушку – Марфой, длинного парня – Колом, стройного весельчака с гитарой – Жеребцом.
Иногда Трохин замечал, что пришли в дом девять человек – четыре девушки и пять парней, а ушли только трое – две девушки и парень. Остальные остались с ночёвкой. Заметив, что в другой раз остались ночевать три парня и две девушки, он даже переживал, вот ведь незадача, вот ведь нескладуха, выходит, девок – четверо, а парней – всего трое!
Иногда в тихую погоду до слуха Трохина доносились звуки музыки и обрывки каких-нибудь восклицаний. Трохин пытался