В синий час. Изабо Кельм

он напоминал острый нож.

      – Наше бракосочетание было ошибкой.

      – К сожалению, вас связывает священный союз.

      Он сжал руку в кулак.

      – С каких это пор ты веришь в священность брачного союза? Разве мне не позволено испытывать блаженство? Нет, у меня другие планы.

      – Я предполагаю, что эти планы имеют дело с рабыней?

      Оба мужчины молчали, при этом они предприняли ночную поездку в карете, чтобы один раз совершенно спокойно поговорить друг с другом. Они молчали так долго, что Ирина вдруг болезненно осознала, что сидит на корточках в крайне неудобной позе. Долго она не выдержит. Бусинки пота стекали по щекам и заставляли её пошевелиться. Она ладонью вытерла щеки, так как они мучительно чесались.

      – Эта девушка – для меня весь мир. Понимаешь? Весь мир, со всей его жестокостью и грязью.

      – Грязь и жестокость? Для меня это звучит так, как будто она жуткая личность.

      – Потому что ты никогда ещё не любил, поэтому ты ничего не понимаешь. ― Голос его вновь приобрёл мягкость. ― Она была не только этим. Когда она танцевала, она была огнём, светом.