– И что теперь? Ты будешь лежать на мне голеньким? – спросила Марина с непонятным сарказмом.
Я немного поразмыслил.
– Ну… Если ты не настаиваешь на подобной процедуре, то я вижу множество веских причин её избежать.
Я так изъяснялся, потому что читал много книжек, а беседовать мне приходилось, в основном, самому с собой.
Спустя месяц мама повела меня в гости к Марине, потому что та что-то себе растянула или сломала и лежала дома. Я настоял, чтобы мы купили цветы, и выбрал белые розы.
Марина лежала в кровати с очень строгим выражением лица.
– Белый – это холодный цвет. Цвет разлуки и смерти, – сообщила она, проинспектировав мои розы.
– Нет, это цвет любви.
Марина скептически покачала головой.
– Белые розы… Видимо, мы не сможем быть вместе.
Я хотел возразить, но тут вошёл её папа с моей мамой. Они вроде как обменивались соображениями о физическом воспитании детей. Маринин папа настаивал, чтобы я подтянулся на перекладине.
В следующее мгновение меня подвесили к перекладине. Я точно знал из опыта, что не могу подтянуться ни разу.
И тут я испытал то, что, безусловно, можно назвать чудом любви. Я не мог опозориться перед Мариной, и случилось невозможное: воспоминание об этом до сих пор повергает меня в ступор. Я каким-то невероятным образом напрягся и подтянулся целых три раза.
Папа Марины сообщил, что физически я нахожусь в пределах нормы, что было полной херней. Вплоть до 18 лет, когда я сам собой немного окреп, мне ни разу не удалось повторить тот неожиданный подвиг.
Марину я больше никогда не видел. Мне рассказали потом, что она умерла от лейкемии.
Поверьте, это не гнусный литературный приём, – просто так всё и было. К сожалению.
ПЕРЕЕЗДЫ
Однажды мы с мамой и кошкой Машей оказались без крыши над головой, и нас приютили бабушка с дедушкой. Мы жили впятером – бабушка, дедушка, мама, я и кошка Маша.
Жаловаться не на что – было весело. Зимой нам по полдня отключали свет, мы зажигали свечку, садились в кружочек и играли в «балду».
Так продолжалось довольно долго, пока соседи по лестничной клетке не уехали на Север, оставив нам ключи от своей квартиры с просьбой за ней присмотреть. Сейчас такое трудно себе представить, но тогда люди были проще и доверчивее.
Мы переселились в чужую квартиру и ходили друг к другу в гости. Бабушка с дедушкой ходили в гости к нам, а мы – к ним. Кошка Маша выбрала двойное гражданство. Если ей хотелось провести с нами время, она скреблась в дверь, чтобы бабушка её выпустила. Оказавшись снаружи, кошка Маша пересекала лестничную клетку и скреблась в нашу дверь, чтобы мы с мамой её впустили.
Однажды кошка