Полторы с лишним суток на поезде прошли, словно их и не было. Громким сигналом, врываясь в размеренный уклад жизни, поезд возвестил о своём прибытии на станцию. Перестук колёс на стыках становился всё глуше, пока не затих совсем, уступив грохот сцепам вагонов. Но вот уже и они затихли. Проводница, женщина средних лет, невзирая на небольшую полноту, проворно открыла дверь и откинула подножки для пассажиров, покидающих вагон и, соответственно спешащих занять свои места согласно билету.
Вот и я ступил на перрон города Серебряный Бор. Оглянувшись по сторонам, и, втянув в себя аромат соснового бора, я заметил ей, стоящую чуть поодаль от моего вагона. Что и неудивительно, давая телеграмму, я ещё не знал в каком из вагонов буду ехать. Надя выглядела ненамного старше от той, которую я помнил, может быть, несколько пополнела, но даже эта полнота придавала ей особую привлекательность, внося в её образ новые нотки.
Издали мне трудно было разглядеть, какого цвета у неё глаза, я лишь помнил, что они синие-синие, словно летнее небо в ясную погоду, но взгляд остался таким же, неизменным: всё тот же ласковый и участливый. Заметив меня, она, вскинув руку, помахала мне. Я также не удержался от встречного приветствия, пользуясь свободной от ноши рукой, прежде чем, обойдя других пассажиров, подошёл к ней. Бежевого цвета пальто, облегающее стройную фигуру, не только удачно гармонировало с внешностью, оно выгодно подчёркивало её всю, как есть. Локоны цвета спелой пшеницы выбились из-под шапки и струились на ветру.
– Привет, Надюша… – кроме приветствия, я как-то растерялся на месте и не знал, что говорить. Всё о чём задумывалось, мечталось, в этот миг, словно, вылетело из головы. Но тут на помощь мне подоспела сама Надя:
– Привет, Валера… Я до самого конца не верила, что ты решишься приехать. Даже придя на перрон, до самого момента, пока не увидела тебя, выходящего из вагона, была уверена, что напрасно пришла. И лишь после того, как ты возник в двери вагона. У меня на сердце отлегло…
Она говорила. Говорила, а я стоял, боясь пошевелиться, нарушить эту сказочную минуту…
Запоздалое прости
Олега и Таню я знал с самых детских лет, хотя сказать по правде и дай Бог памяти, знаю, как бы там ни было, оба живы здоровы, но только вот счастливы ли? Как говорят в таких ситуациях: жизнь прожить – не поле перейти, и ведь оно действительно так и есть. Мы можем хорохориться,