Мою остроту явно не оценили. Миссис Норрис молча смотрела на меня и ждала. Я вздохнула и начала лгать:
– Приехала из Оксфорда, но до девяти лет жила в Лондоне. Лондон я почти не знаю, гулять по улицам меня одну не отпускали. Отцу предложили в Оксфорде хорошую работу, ну, мы и переехали. Меня постоянно опекали, ходили за мной по пятам, из-за этого я часто ссорилась с родителями. И три-четыре дня назад мне все чертовски надоело. Я заявила, что способна жить самостоятельно. Устроила скандал. Родителям надоело со мной ругаться, и они предложили сделку. Я еду в Лондон и живу сама, одна, но если дело пойдет под откос, они с распростертыми объятьями примут меня. Но постараюсь их не просить об этом. Не хочу обратно!
Неплохо я солгала, правда? Говорю же – это мой талант. Вранье становится особенно правдоподобным, когда вносишь в него скрытый смысл, что я и сделала.
– Вот такая история.
– Бедняжка! – воскликнула миссис Норрис.
– Почему же?
– Родители так жестоко с тобой обошлись. Отправили дочь в незнакомый город, одну – кошмар!
– Почему? Я сама этого хотела.
– И не жалеешь?
– Я вырвала для себя свободу! Как о ней можно жалеть?.. – воскликнула я с улыбкой.
– Что ж, тогда я восхищаюсь тобой! – засмеялась Миссис Норрис. – Значит, Дамана Брустер. Красивое имя, звучит. Где-то я его слышала. М-м-м…
Тут я засуетилась: вдруг она слышала о Брустерах! И решила отвести подозрения:
– Меня назвали в честь дочери Брустера-младшего. Помните, у графа была дочь, Дамана.
– Ах, да-да! Про нее еще трубили в газетах. Твой отец и лорд Брустер однофамильцы?
– Верно. – Я решила срочно менять опасную тему. – Ну ладно, хватит обо мне! Расскажите о себе.
Миссис Норрис улыбнулась:
– Мне нечего рассказывать.
– У каждого человека есть история, достойная рассказа, – повторила я недавние слова миссис Норрис.
Хозяйка улыбнулась еще шире и ответила:
– Меня зовут Лив Норрис, мне сорок два года.
Тут мы опять захохотали.
– Я такое уже говорила! – сквозь смех проговорила я.
– Я была замужем, – сказала миссис Норрис, успокоившись. – Мои муж и дочь погибли от оспы.
– О боже! Простите, я не знала. Мне очень жаль.
Мне стало стыдно и больно. Ведь та же оспа забрала моего отца. И от чахотки его лечили…
– Все в порядке, – махнула рукой миссис Норрис, помрачнев. – Ничего страшного. Вернее… конечно, страшно. Но они погибли уже шесть лет назад. И у меня есть сын, ему двадцать. – Тут хозяйка просияла. – Он очень дорог мне. Я вас познакомлю, ты ему обязательно понравишься!
– Надеюсь. – Я обернулась и посмотрела на часы. – Ой, уже полдесятого. Спасибо за чай. Спать хочется. Пойду-ка я к себе.
– Уже? Так быстро? – раздосадованная миссис Норрис встала вслед за мной. – Мой сын скоро придет, может, дождешься?
– Нет, вряд ли. Я почти круглые сутки не спала и просто валюсь с ног.
Хозяйка