От неожиданности и любопытства я высунула голову из-за двери. Я могла ожидать чего угодно, но чтоб вот так… Между тем вслед за скалкой показалась рука, сухонькая и маленькая. Я, поняв, в чем дело, крикнула метнувшемуся к руке Саше:
– Нет!
Слава богу, реакцией он обладал завидной, сумев правильно среагировать на мой голос, иначе с рукой бабе Глаше пришлось бы проститься. Облегченно вздохнув и утерев со лба пот, я подошла к двери и распахнула ее. Саша зажег свет. Передо мной со скалкой наперевес стояла бесстрашная баба Глаша и подслеповато щурилась, стараясь меня разглядеть.
– Ты ли, Алька? – раздался знакомый с пеленок голос, и я отозвалась:
– Конечно! Кому ж еще быть? А ты, баба Глаша, как была партизанкой, так и осталась!
Баба Глаша согласно кивнула, деловито осмотрела холл, увидела Сашу, раскладушку и подозрительно спросила:
– А это что еще за бугай?
Саша ответил ей хмурым взглядом и незаметно убрал за спину оружие. Сразу стало ясно, что они друг другом, мягко говоря, недовольны.
– Что же ты, баба Глаша, не узнала? Это ведь Саша, у Андрея Дмитриевича работает. Помнишь, он еще с тетей Юлей нам помогал, перевозил ее?
Баба Глаша на секунду задумалась, потом еще раз окинула взглядом сердитого Сашу и сказала:
– А! Как же! Теперь вспомнила! И, правда, Саша! Александр Васильевич, да?
Саша кивнул.
«Ну, бабуся! – с некоторой завистью подумала я. – Я сама его отчество только сегодня узнала. А она не только знала, но еще и вспомнила через столько лет!»
Баба Глаша деловито засеменила на кухню, мы с Сашей за ней. Я вдруг обнаружила, что у меня трясутся ноги, поэтому быстренько села на стул. Глянув на бабу Глашу, я укоризненно покачала головой:
– Ты, честно сказать, нас порядком напугала! Чего это таким лихим способом сюда пробиралась? Позвонила бы.
– Эва, брякнула! Позвонила! Да пока бы я звонила, все ворюги уже бы сгинули. Ищи-свищи!
– Ну да! А ты на них, значит, со скалкой? В рукопашную?
– Да