– А черта тебе лысого не погонять заодно, а? Ишь ты, дитя он захотел! У нас и так баб уже почти в деревне не осталось, их якая-то неведомая кудлатая хуйня лесная поворовала! А ты еще и дитя у меня хочешь отнять? Да я тебе…
– Не верещи ты как баба базарная, Феофан, я купить хочу. Готов хорошо заплатить. Желательно – мальчик, не старше десяти, максимум одиннадцати зим отроду. Девочку тоже могу взять, лишь бы по возрасту подходила. Но тогда придется поторговаться, – спокойно сказал Рарог.
У старосты случился такой вид, словно он подавился собственными зубами. А заодно и уксуса выпил.
– Иди к ворожею. Его хата у края деревни. Старая такая, вся косая, как и его мерзкая рожа с вечного перепою. В ней уголка-то ровного и днем с огнем не сыскать. Ты ее ни за что не пропустишь. Такмо он у нас приют для сироток бедненьких держит у себя в сарае. Подкармливает их, лечит, на ночлег обустраивает. Некоторых в лес тренироваться водит. Скажи ему, что ты от меня, если этот шлындявый тартыга начнет выкобениваться. Да заплати столько, сколько скажет. А я потом зайду и проверю. Всего тебе хорошего, мил человек! – пролепетал староста и с важным видом быстро пошаркал прочь от Рарога.
Глава II
Ворожей! Открывай, Рарог пришел
Покосившаяся хата ворожея, как и говорил Феофан, находилась на самой окраине деревни. Подойдя к дырявому забору, Рарог открыл до омерзения скрипучую калитку, прошел к дряхлой деревянной двери и постучал. Никто не ответил. Он постучал еще раз, уже в разы громче. Ответа не последовало, но из дома донесся шорох и чье-то бессвязное ворчание. Выругавшись, Рарог принялся со всех сил тарабанить по едва держащейся на петлях двери. Спустя пять минут он уже чуть ли не в кровь измолотил кулак, пытаясь достучаться до ворожея.
– Дери того бес, акмо… дверь моейную выламует с утра! – раздалось из недр дома. – И будь ты трижды клят, если ты, гад и чума энтакая, без самогонки ко мне приперси!
– Наконец очнулся! Открывай, ворожей! Я к тебе по делу.
– А ты еще… что за ч-орт с рылом, мхом поросшим? – спросил ворожей с перекошенным лицом, после того как с трудом смог открыть дверь.
– Рарог я. А ты?
– Местный ик… вороб-жей, да. Мирославом меня кличут, ик, роде ак… вчера был. Егодня… не уерен.
– Ты совсем бухой, да? – ехидно поинтересовался Рарог.
– Я? Не-е-е-е… – ворожей так активно замотал головой, что чуть было не упал. Вовремя успел схватиться за дверь. – Я… между этим самым… как его… прочим… ворожбу наводил, да! Очсильную. И так-кая, сук, крепкая вышла, шо аж… пес-ец ежика хвостом накроет. А еж-жи энто зло! Чистейшее, ят-те говорю. Не давай им, демонам, нич-го. Но если ты мне принес выпить, то огдада – я выпию. Такужибыть. Заходи, гостем буишь…
– А самогона-то у меня для тебя как раз таки и нет. Зато есть…
– Сивуха?
– Нет.
– Такмо, может быть, медовуха?