– Дакария! Сейчас же сойди вниз! – воскликнула Сильвания.
– Нет, не сойду, раз ты называешь меня Дакарией. – Дака скрестила на груди руки.
– Дака, пожалуйста, спустись. А вдруг тебя кто-нибудь увидит!
– Кто тут меня увидит? – спросила та, кивнув в сторону окна.
– Ну, кто-нибудь из соседей.
– Для этого им пришлось бы пролететь мимо нашего окна на высоте третьего этажа, – возразила Дака.
Сильвания вздохнула.
– Да перестань! Что, уж и повисеть нельзя у себя дома. Люди тоже так делают. – Дака стала раскачиваться на цепи взад и вперёд. Цепь заскрипела.
– Да, но только выглядит это немного иначе, – сказала Сильвания.
– И что? Я же не изменилась с головы до ног только оттого, что мы отъехали от привычного места на пару тысяч километров. Если люди понятия не имеют, как надо правильно висеть, это не моя проблема. С меня достаточно уже того, что здесь нам больше нельзя летать, ночами приходится спать, а весь день напролёт вкалывать, ходить в нормальную школу с нормальными людьми и постоянно мазаться кремом от загара!
– Вот это всё и называется ин-те-гра-ция.
– Да? Так написано в твоём журнальчике для человеческих девочек?
Сильвания только цокнула языком в знак укоризны и перелистнула страницу. Она решила игнорировать тот факт, что её сестра раскачивается над ней, свисая с потолка.
– А вот я рада, что наконец очутилась среди людей.
Дака наморщила лоб:
– И почему же?
– Люди просто такие… такие культурные.
– И что это значит?
В этот момент этажом ниже распахнулась дверь террасы, и вскоре мимо их окна в сторону леса пролетел господин Тепез с рулоном туалетной бумаги в руках.
– Ну, вот этого, например, они не делают, – объяснила Сильвания. – И не едят мясо с кровью, и не увлекаются тараканьими бегами, и не играют с пиявками.
– Зато они едят чеснок, добровольно лезут в воду и как сумасшедшие гоняются за лучами солнца. Бэ-э! – Даку даже передёрнуло от отвращения.
Цепь заскрипела. Затем Дака взглянула на аквариум, в котором извивались её любимые пиявки.
– И что ты имеешь против пиявок?
– Ничего. Но ни один человек не держит пиявок в качестве домашних питомцев. У людей милые пушистые собачки, мурлычущие ласковые кошечки или чирикающие птички.
– Но я же не человек.
– Но хотя бы полукровка.
– Я бы предпочла быть полнокровным вампиром, – вздохнула Дака.
– А я бы – полным человеком.
На какое-то время в комнате девочек установилась тишина, если не считать поскрипывания цепи.
– Быть человеком – это смертельно скучно, – сказала Дака.
– Вовсе нет.
– Скучно-скучно, спорим?
– Откуда тебе знать?
– Зато ты знаешь!
– Да!
– Ну