– Хотите, я попрошу его навестить вас? – предложила Джинни.
– Он не захочет. Если появится Гарольд, беды не оберешься. Просто сообщайте мне, где он, что с ним. Сама я ничего не могу для него сделать.
Шарлин опустила руки, сдалась. Он был для нее лишним ртом, лишней головной болью, к тому же бесил ее друга. Шарлин была предана Гарольду, а не Блу. Ясно было, что она больше не хочет его видеть. Выходило, что у него нет никого в целом свете. Сирота в самом полном смысле слова!
– Я дам вам знать, если получится устроить его в приют. Через неделю-две я уеду на несколько месяцев. Хочу упорядочить его жизнь, пока я здесь, – сказала Джинни. Этот разговор заставил ее еще сильнее тревожиться за Блу. Ему не к кому было прибиться, за спиной у него была пустота, ни единого близкого человека – не считая Джинни.
– Куда бы вы его ни определили, он все равно сбежит. Его тянет на улицу. Там теперь его родной дом, там он умеет жить. Вряд ли он теперь вернется в школу. – Для уха Джинни это прозвучало как приговор. Тетя Блу уже смирилась с такой судьбой для племянника. – Я – младшая медсестра в больнице «Маунт Синай». Я попыталась заинтересовать его уходом за больными, а он говорит: «Фу, грязь и вонища!» Он мечтатель, воображает себя башковитым, рассчитывает набрести на хорошую работу. Но мы-то с вами знаем, что одного ума здесь мало.
– Потому я и хочу уговорить его продолжить учебу, – упрямо гнула свое Джинни. – Пока что он соглашается.
– Так всегда, – безнадежно сказал Шарлин. – Не позволяйте ему сильно вас огорчать, – предостерегла она. – После смерти матери он ни к кому неспособен привязаться. Думаю, он остался без матери в слишком юном возрасте.
Джинни удивляла готовность тети Блу принять то, что он навсегда порченый, и позволить ему сделать своей судьбой уличную жизнь, не предлагая никакой альтернативы. В отличие от Шарлин, Джинни не собиралась сдаваться. Точно так же она вела себя там, где работала: она всегда билась над тем, чтобы изменить положение своих подопечных. К тому же Блу был умницей для своих 13 лет, да еще жителем цивилизованного города, гражданином цивилизованной страны. Такому необходимо было дать шанс. Он этого заслуживал.
– Прежде чем уехать, я вам сообщу, где он будет находиться и чем заниматься, – пообещала она, хотя его тетя, похоже, переживала за него совсем не так, как она. Шарлин хорошо знала его, понимала, как сильно его тянет на волю, как он склонен к бегству.
Размышляя об этом, Джинни готовила завтрак на двоих. Ей хотелось рассказать Блу о беседе с его теткой, но она не осмелилась. Не хватало, чтобы он заподозрил, что они строят заговоры у него за спиной.
– Как насчет того, чтобы заглянуть сегодня в детские приюты? – после завтрака предложила Джинни. Его