В здоровом саду пряжи представлен широкий спектр самых разных растений – однолетних и многолетних, лиственных и хвойных, корневых и клубневых. Большинство из нас покупают пряжу, как рассаду из садово-пряжного магазина, предпочитая уже готовые к посадке клубки, мотки и пасму. Но особые ценители ручного «вернемся-к-нашим-барашкам» прядения предпочитают взрастить свою собственную пряжу из семян. Они испытывают практически родительские чувства, наблюдая за каждым моментом роста пряжи, от крошечных отдельных волокон до вызревания в полноценный моток и, наконец, в готовую одежду.
Однолетники – это кайф, это мотки пряжи, доступные только в ограниченном количестве и только на короткий промежуток времени, их хватает только на один сезон, а затем они исчезают навсегда. Запастись! Купить еще! Ведь неизвестно, будет ли снова такой разнообразный выбор сортов. Эта пряжа дает возможность вновь высаживать, обновлять и рисовать в воображении наши сады пряжи из года в год.
Но некоторые применяют более практичный подход, разбивая свои сады пряжи на основе стойких многолетников, которые в перспективе станут цвести год за годом. Они пополняют тайные запасы старой доброй и проверенной временем пряжей Brown Sheeps и Cascade 220, ведь она так или иначе будет доступна всегда.
Тайные запасы, как и сады, могут преподносить приятные сюрпризы. Как, например, запасы моей бабушки. Как единственная прирожденная вязальщица в нашей семье, я унаследовала всю ее пряжу, хранящуюся в большом пароходном кофре с нарисованными красной краской ее девичьими инициалами РЛ.
По моткам пряжи из кофра можно проследить всю ее жизнь. Здесь была недорогая детская пряжа, из нее вязалась одежда еще для моей мамы. Пакет со светло-голубыми кашемировыми клубочками, купленными в Лондоне после окончания войны, когда жизнь только-только начала входить в привычное русло. Бумажный пакет деревенской темно-синей шерстяной пряжи, подписанный карандашными каракулями «Бруксвиллская пряжа», был приобретен в одноименном городе несколько лет назад, когда там еще существовал магазин пряжи. Было там несколько мотков шерсти лопи, закупленных во время давнишней поездки в Исландию, и это ознаменовало кардинальные перемены в производстве ее вязаной продукции. В результате она обрядила всех моих братьев и меня тоже в исландские свитера лопапейса[36]. И наконец, там были однолетники, некоторые даже без названия, без этикетки, совершенно удивительные мотки слабоскрученной трехниточной пряжи различных оттенков коричневого и бежевого. Подозреваю, что это какая-то смесовая альпака из Южной Америки, куда моя бабушка ездила вместе с дедушкой в 1950-х годах посмотреть на солнечное затмение. Во время полета над Амазонкой у самолета отказал двигатель.
Так и сады могут рассказывать истории и хранить секреты, годами дремлющие в ожидании, чтобы проявиться, когда этого меньше всего ожидаешь. Энергичная обрезка шиповника в семейном фермерском доме этой весной вдруг открыла не один, а сразу два пиона, и потрясающе красный мак; ни я, ни мои братья, ни