Я удрученно вернулся на кровать и уставился в потолок с отваливающейся штукатуркой. Трещина, ползущая по его белой поверхности, напоминала ту, которая сейчас расползалась у меня в голове. Я ощущал себя расколотым на «до» и «после» попадания в больницу, потому что между этим событием, казалось, прошло много лет. Не подумал бы, что небольшой провал в памяти настолько обескураживающая штука. При всём при этом я отлично помнил, кто я и многие события из моей жизни, выходит, что потеря памяти не была настолько уж сильной. Но вот что её вызвало?..
Спустя, казалось целую вечность, пришли родители с Владиславом. Мама тут же кинулась обнимать меня и спрашивать о самочувствии, она еле сдерживала слёзы.
– Я почти в норме, только слабость сильная и всё. Но расскажите мне уже, наконец, что произошло и как я тут очутился.
– У тебя поднялся сильный жар, – внезапно ответил отец. – Температура поднялась аж до сорока градусов и ты начал бредить, потерял сознание. Мы сразу же вызвали скорую, похоже это был грипп. Сейчас многие болеют, но мы и не подумали, что ты тоже подхватишь. Обострение было настолько серьёзным, что врачи немедля госпитализировали тебя.
– Вот как, – простонал я. – Неудивительно, что ощущения, будто по мне каток проехался. И сколько я здесь пробыл?
– Трое суток, – не колеблясь, ответил папа.
– Ого, – я на время потерял дар речи, пока не вспомнил самое важное. – О, нет! Мы же хотели все вместе поехать на речку, неужели из-за меня пришлось всё отложить?
– Нет, – вмешался в разговор Владислав. – Перед тем как тебе стало окончательно плохо, ты созванивался с Инной и сказал, чтобы мы ехали вдвоём. Твои родители остались присматривать за тобой, а Инна и я отправились на природу.
– Ну, хорошо, – у меня отлегло от сердца. – Я уж подумал, что испортил всем выходные. А где Инна? Хочу поговорить с ней, надо рассказать ей, где я и что со мной.
Наступила тишина. Взрослые переглядывались между собой, как будто каждый молча высказывал своё нежелание отвечать мне. Ощущение чего-то неумолимого и зловещего начало прокрадываться мне в душу. И Владислав произнёс три слова, положившие начало конца.
– Инны больше нет.
Трещина резко ускорила свой рост, став разломом, что поделил моё мироздание на две части. В груди что-то рванулось вперёд, но не выдержав нагрузки, навсегда улетело вниз.
– Как это больше нет? – робко переспросил я. – Она куда-то уехала или что?
– Произошёл несчастный случай, – вздохнув, продолжил Владислав. – Мы поехали на речку и она сразу пошла в воду. Но что-то случилось. Или у неё свело ногу судорогой,