– И туалетов общественных нет нигде, – проворчал с набитым ртом Тимофей. – Заморились кусты подходящие искать.
– У нас то же самое. Не только в смысле туалетов, а вообще, – взялась отчитываться за свою группу Алёнка. – Мы, правда, по лавкам особо не ходили, больше у барыги этого гномовского проторчали. И вот, что я скажу, народ. Вы, конечно, можете меня закидать тапками, но гном Вильфорд – это не человек, переодетый гномом Вильфордом. Не знаю, кто он, но не человек – это точно.
– С чего такой вывод? – поинтересовался справившийся, наконец, с мясом Тимоха. – Ты у него, что ли, кровь на анализ брала, чтобы на человеческость проверить?
– У кого-нибудь не завалялось ли в кармане российской монетки? Поищите, а то мы все свои на местное бабло поменяли.
Тимоха полез в рюкзак, выудил оттуда свои джинсы, ощупал карманы и бросил на стол несколько монет.
– Будем ставить опыт на тебе, благородный Тимофелий, как на самом большом и сильном, – усмехнулась Алёнка. – Стасиус и Алексиан несколько дрыщеваты против тебя.
Лёха и Стас пропустили колкость мимо ушей, всем было интересно, что хочет продемонстрировать девушка.
– Выбирай любую, Тим. А когда выберешь – попробуй согнуть пополам. Любым способом.
Тимоха хмыкнул. Выбрал десятирублевую монетку. Попробовал согнуть. Еще раз попробовал. Опёр монету ребром о стол и попробовал снова. Недовольно отбросил её. Взял пятирублёвку. Та, будучи несколько большего размера, казалась уже не такой малюткой в больших и сильных руках. Многократные и разнообразные попытки хоть как-то изменить форму монеты не привели ни к какому результату.
– Чего и следовало ожидать, – как-то обречённо усмехнулась Алёнка. – А Вильфорд согнул денежку. Двумя пальцами. Согнул, не особенно напрягаясь. Наоборот, я бы даже сказала, совсем не напрягаясь.
– Точно! Было такое! – Лёха удивлённо почесал в затылке. – А я и внимания не обратил. Может быть как раз потому, что он это сделал легко и спокойно. Вот же ж блин… А в нём же росту – метр с кепкой. И на карлика не похож, те непропорциональные какие-то. А Вильфорд… он… ладно скроенный, что ли. Хоть и квадратный чуток, пузатый, но правильный какой-то. И по всему выходит, что сильнее тебя, Тимох, хоть по виду ему сто лет в обед.
– А может у нас у всех глюки, а? – тоскливо подала голос Яська. – Может мы съели вчера чего-то не того? Мне вечером, между прочим, жаба в кустах померещилась. Здоровенная.
– Мне тоже, – нахмурился Лёха. – А до этого заяц.
– И я кролика видела, – призналась Варя. – Думала,