Но пора было вставать, день уже давно начался, а впереди было много неотложных дел, которые необходимо было обязательно выполнить до наступления ночи, иначе… Впрочем, никакого «иначе» не будет. Все будет хорошо, это Маша знала точно. Она осторожно высвободилась из объятий спящего Вала, села, ее взгляд на минуту задержался на его бледном спокойном лице, и она подумала о том, как же все-таки соскучилась за эти двенадцать лет. Маша тихо встала с кровати и на цыпочках выскользнула в сени – одеваться и умываться.
Вал открыл глаза, рядом никого не было, да и комната оказалась пустой, но из-за приоткрытой двери было слышно, как кто-то возится с посудой, тихонько напевая, как шумит чайник, что-то жарится на плите. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак, но упрямое солнце находило щелочки и лазейки, чтобы бросить на пол сноп ярких, искрящихся лучей, в которых так любят танцевать пылинки.
Вставать не хотелось. Вал сладко потянулся, закинул руки за голову и прикрыл глаза. Скоро он услышал скрип открываемой двери и притворился спящим. Маша что-то поставила на стол, а затем ее шаги приблизились, и она села на краешек постели.
– Пора вставать, – она наклонилась и нежно погладила его щеку, – просыпайся!
Вал резко приподнялся, обхватил ее за плечи и попытался поцеловать, но Маша легко выскользнула из его объятий, вскочила на ноги и смеясь погрозила ему пальцем.
– Какой быстрый! Всему свое время! Давай-ка быстренько умывайся и – за стол. Я сейчас приду.
Она вышла из комнаты, затем хлопнула входная дверь.
Вал быстро поднялся, натянул джинсы и футболку, сунул ноги в кроссовки и направился к двери, на ходу приглаживая волосы. У зеркала он задержался – что-то в его отражении было странным, вроде все как обычно: довольно короткие светлые волосы, прямой породистый нос, выразительные серые глаза под темными прямыми бровями, твердо очерченный рот, в меру волевой подбородок, явно требующий бритвы. Но… Нет, что-то не так. Вдруг, Валу показалось, что он стал выглядеть немного моложе своих двадцати восьми лет, конечно, не на восемнадцать, слава Богу, но несколько ранних морщин на лбу и вокруг глаз бесследно исчезли, а в глазах появился какой-то незнакомый веселый отблеск. Вал провел рукой по подбородку.
«Побриться просто необходимо,» – подумал он, улыбнулся и открыл дверь.
При дневном свете сени оказались скорее кухней, большой, довольно благоустроенной и очень светлой, благодаря широким окнам с частым переплетом. Здесь была большая раковина с краном, по виду которого можно было