Несмотря на то, что в последней фразе я почувствовал неуверенность, нет, не стопроцентную уверенность, я счёл за благо распрощаться, спросив:
– Ну, я хоть могу надеяться?
Но она отвернулась, только пожав плечами, так что я не мог видеть выражение её лица. Но была ли она в этот момент полностью откровенна, даже перед собой?
***
Я шёл по улице, тупо улыбаясь себе и своей наивности, думая, что я совершил нечто, нарушившее привычный ход жизни симпатичной докторши, и, может, не только её, заставил женщину испытать ненужные переживания. И сам …. Но что я – воспоминания при мне.
И вот, в таком состоянии я подошёл к киоску, чтобы купить чего-нибудь из молочных продуктов – сметану, творог – у нас дома они шли хорошо, и буквально нос к носу столкнулся с той самой симпатичной шатенкой, на которую так беззастенчиво пялился в поликлинике.
Я замечал, что люди, встречавшиеся несколько раз в схожих обстоятельствах, считают себя почти знакомыми. И в этом нет ничего необычного. Такова наша, человеческая, сущность. И она почему-то, увидев меня, сказала: «Здрасьте», после чего мы оба рассмеялись. Потом заговорили о чем-то, и, поскольку у обоих было свободное время, зашли в соседнее кафе выпить по чашечке кофе. На удивление, у нас нашлось сразу несколько общих тем. И всё.
И мы уже почти год периодически встречаемся, она как-то умеет снять напряжение, только одним словом или жестом. Даже ничего не означающим.
Но…. Между нами ничего не было, и быть не могло. Просто она почувствовала моё состояние и пришла на помощь. Так жизнь поворачивается. Да, вот, кстати, и она. Как раз вовремя. А то я совсем заморочил тебе голову своими заботами.
Он протянул мне крепкую руку, и пошёл, сказав:
– Извини, если что. Может, ещё встретимся. Вот, как в жизни бывает. Так, я никогда никому не говорил, даже Кате (я понял, что так зовут шатенку), но вот.
Он виновато улыбнулся и пошёл к ней навстречу.
Я оглянулся. К нашему столику, приближалась очаровательная шатенка, в точности отвечающая тому описанию, которое дал мой собеседник. Я не стал с завистью смотреть на них, а просто подошёл к стойке и взял ещё одну бутылку. Из холодильника.
Был тёплый, почти летний вечер. С делами у меня был полный порядок, а спешить – ну куда я мог спешить – разве что напиться до одури. Но ведь так и не узнал продолжения. Хм, вообще, некуда – полностью свободен, как сокол. Вольная, значит, птица. Да, рассказанная мне история была и обычной, и интригующей одновременно. И я подивился абсолютной невероятности случившегося, и, наверное, вскоре забыл бы об этом рассказе, как и о многих других историях, если бы это не касалось меня напрямую. И если бы в том симпатичном докторе я не узнал свою жену. К сожалению, бывшую.
Пусть мой собеседник изменил её имя. И если бы сердце не сжалось от нестерпимой боли, хотя, казалось, рана уже зарубцевалась.
***
Она