Братия меня на работе оберегала, тяжелые поленья они грузили сами, а мне давали более легкую работу. Как это мне было необычно, что кто-то искренно сочувствует и заботится обо мне. Именно в Пушлахте я и начал по-настоящему возрождаться духовно, оттаивать душой. Вечером мы ходили на местную речушку купаться, водичка была чистейшая и студёная и после трудного рабочего дня буквально возрождала нас.
К шестому дню послушания меня силы стали оставлять, да и ребята уже не так энергичны, как в первые дни. Нам всем подавал пример отец Зосима. Несмотря на возраст и перенесенную несколько лет назад операцию, он был бодр и радостен. Братия старалась оберегать его от какой-либо работы, но это нам не удавалось, батюшка всегда рвался в эпицентр работы, и помимо своего руководства и ценных советов, умудрялся еще и работать с нами физически.
Перед отплытием на архипелаг он еще отслужил литию по усопшему в начале двадцатых годов прошлого века священнику местной церкви, при социализме превращенной в клуб и сейчас закрытой. Перед отплытием все думали, какая будет погода на море. Легенды ходили, что иногда трудники отсюда добирались до монастыря не за 10 часов, а за 30. К тому же последние 25 часов были на пустой желудок, так как содержимое его из-за качки на море быстро извергалось вон из организма. И организмы были несколько вялого вида, и лица были несколько бледного оттенка… Но нам благоволил Господь, мы пришли назад даже не за 10 часов, а за 8, по прекрасной погоде.
И вот я, как Том Сойер при покраске забора, рекламировал это послушание:
– Да это жесть!
– Да ты не выдержишь, сбежишь!
– Если ты читал книгу «Моя жизнь со старцем» Ефрема Филофейского и возгорелся желанием пожить в подвиге – тебе там самое место.
И люди стали сами напрашиваться на это послушание. Желающих было больше, чем надо. За пять рабочих дней через руки семерых человек (с учетом, что поленья нужно было загружать на машину, а потом выгрузить на понтон – платформу, сложив аккуратно), то есть объем увеличивается в два раза, прошло примерно около четырехсот кубических метров дров. И я это путешествие всегда вспоминаю с радостью и теплотой в сердце!
Савватиевский скит
На нашем архипелаге, отделенном морем от материка, издревле строились «пустыни» – скиты, места эти были как подразделения большого монастыря. Устав в скитах более строг, чем в общежительной обители, здесь собирались подвижники очень строгой жизни, они вели, как правило, затворнический или полузатворнический образ жизни. Простите меня за сравнение – но это как спецназ в армии. Немногие