– Не бойся, я не собираюсь причинить тебе вред. Кто ты?
– К-Ксения. – заикаясь, ответила девочка.
– Пошли, я провожу тебя до дома. Только у меня убедительная просьба: никому не говори, что здесь произошло. Тебе всё равно не поверят.
… Прошёл месяц с того самого дня. Максим и Ксения начали дружить, но она немного боялась его, зная, на что он способен. Кавес был не против их общения, но желал, чтобы она тоже обучалась магии. Также с ними часто гулял Стас, родной брат Ксюши, ставший другом Максима. Они нередко приходили на небольшое поле, бродя средь заброшенных, покрытых ржавчиной корпусов автомобилей. В этих железных лабиринтах Максим демонстрировал свои магические способности, удерживая предметы в воздухе, кидая их и поджигая.
Незаметно прошло чуть больше двух лет. Максим и Ксения перестали быть просто друзьями. Между ними вспыхнула любовь. Детская, наивная, но самая чистая, лишённая грязи взрослой жизни. Теперь Ксения и Стас тоже владели магией, составляя простые заговоры. Магия в чистом виде была им недоступна, но они грезили когда-нибудь научиться и ей. Преступность в городе была минимальной, возводились торговые центры и фабрики. Смена мэра и всей администрации благосклонно сказалась на городе и его жителях. Максиму исполнилось семнадцать лет, и он начал задумываться, куда ему поступать учиться после школы. Ему очень не хотелось покидать город, в котором появилась его первая любовь.
Однако что-то поменялось в отношениях Максима и Ксении, сделав их холодными. Общение становилось всё более сухим, встречи стали менее радостными. И вот, однажды Ксения призналась, что уже как месяц встречается с другим. Горечь и обида нахлынули на Максима, пробуждая в нём Кавеса. Не зная, что сказать, да и не желая этого, он молча ушёл. Эмоции, бурей захватившие его, требовали выхода, и он направился в лабиринты машин, раскидывая их своими заклятиями. К концу дня злость отступила, оставив лишь горькое осознание некоего предательства. Кавес взывал к мести, жаждая крови и страданий. Ведь Он даровал знания, а от Него отвернулись! Едва угомонив Кавеса, Максим направился к заброшенному много лет назад, недостроенному дому. Забравшись на крышу, он закурил. Эта вредная привычка у него появилась полгода назад, когда он, желая попробовать что-то новое, впервые закурил папиросу. Глядя на ночной город, его мелькающие огни, он всё больше погружался в своё отчаяние. Желание жить покинуло его вместе с Ксюшей, а жестокость своего внутреннего обитателя начинала пугать. Он понимал, что теряет контроль над телом. Подойдя к краю крыши, он снова закурил. Тихо, словно боясь быть услышанным, он произнёс стих, сочинённый в порыве холодного отчаяния:
"Отравлены кровь
И бренная плоть…
К прыжку я готов,
Разорвав криком ночь…
Лишь