Ищенко сильно бы удивился, что его допущение – в общем-то, вполне резонное в наше время, в разрезе которого по умолчанию пока выглядел рядовым мошенником, – Богдане Семёновне и в голову не приходило. Она невозмутимо перебирала аккуратно заполненные бланки, где, кстати, намётанный глаз никаких нарушений не замечал, и раздумывала, сколько содрать в честь первой весенней проверки.
Судя по бумагам, последнее время дела фирмы процветали. Из этого следовало, что снять денег с директора – зелёного юнца лет двадцати пяти в легкомысленной футболке – сам бог велел, причём немало. С другой стороны, прикидывала Семечкина, в свете последних веяний в налоговой инспекции относительно текучки кадров, на этом можно было здорово погореть. Искать же новую работу, разменяв в прошлом году пятый десяток, ей очень не хотелось.
– Всё в порядке? – Поджарый хозяин офиса встрепенулся, когда налоговая инспекторша отодвинула в сторону бумаги, и добавил с мизерной ноткой неуверенности, которую, впрочем, чуткие уши Богданы Семёновны привыкли улавливать всегда и везде: – Надеюсь?…
Семечкина вздохнула, подняла глаза на Ищенко, которого как женщина явно не интересовала, и мысли потекли в другом направлении. А почему бы ей не воспользоваться услугами фирмы по льготно, так сказать, инвалидным расценкам, ведь лишних килограммов сорок уже дают знать, провоцируя одышку, усиленное сердцебиение и прочие возрастные болячки? Да ещё эти показательно-сочувственные взгляды Лариски из отдела кадров, у которой, кроме отяжелевшей задницы и отвисшего живота, всё-таки есть и дети, и муж… Что она, в конце концов, теряет как женщина? А вот в случае несоответствия рекламы конечному результату можно будет наехать на фирму по полной программе и очень даже законным путём.
Идея подкупала меркантильностью и открывала новые горизонты. Взгляд Богданы Семёновны приобрёл цепкость ночного хищника и проницательность радиации.
Директор, заметив в глазах налоговой инспекторши проблеск мысли, сделал правильный вывод относительно её намерений и понимающе улыбнулся. Как бы невзначай бросив взгляд на стены, увешанные различными лицензиями, свидетельствами и прочими бумажками, призванными продемонстрировать высокий уровень профессионализма, он заговорил:
– Вас наверняка удивило название фирмы, – произнёс Сергей дежурную заготовку для будущих клиентов, стараясь не выдавать истинных чувств, потому что, как всякий нормальный бизнесмен, налоговых инспекторов не любил, – однако в нём нет ничего странного. Не в обиду вам будь сказано, но расшифровывается оно очень просто. «Ягодка-Оп» – это сокращённый вариант поговорки: «В сорок пять баба ягодка опять». Не называть же фирму «Баба-Яг», не так ли?
– Интересные цветочки, – хмыкнула Семечкина, сбитая с толку «ягодками» и самоуверенным тоном директора. И даже чуть было не разозлилась, подумав, что в тоне, особенно в сомнительной последней шутке, нет ни капельки уважения к её должности. Однако, вспомнив, что злиться резона нет, как бы нехотя поинтересовалась: – И что, ваши клиенты в самом деле сбрасывают вес всего за один сеанс?
– Мало того! – Ищенко самодовольно, а поэтому искренне усмехнулся. – Они сбрасывают столько лишних кило, сколько захотят. Я даже не буду демонстрировать вам их фотографии до и после, потому что всё это при нынешней компьютерной графике рассчитано на дешёвую рекламу. Я просто скажу, что вот вы, например, можете оставить здесь килограммов сорок.
Такая точная оценка её фигуры, да ещё сделанная на глаз, вызывала доверие к собеседнику. Семечкина собралась узнать, есть ли у фирмы книга жалоб, но Ищенко не дал ей раскрыть рта.
– Единственное неудобство, которое испытывают наши клиенты, – притворяясь максимально обаятельным, он улыбнулся инспекторше, – заключается в том, что им приходится покупать новую одежду давно забытых размеров.
– А вы нахал, – скривилась для виду Семечкина, хотя её сердце забилось чаще в предвкушении таких покупок. – Мало того, что цена на ваши услуги не всем доступна, так ещё и лишние расходы опять же…
– Не надо демагогии, Богдана Семёновна. Те, кто может позволить себе похудеть, вполне способны купить новое платье. Кроме того, у нас существует система скидок.
– Для постоянных клиентов? – не без ехидства спросила Семечкина, чувствуя, как от волнения начинают пылать уши.
– Нет, для детей членов профсоюза, – хохотнул Ищенко, но тут же, видя, что шутка не прошла, пояснил: – В зависимости от объёма сбрасываемого веса. Вам, к примеру, похудение не будет стоить практически ничего. Ну, то есть сделаете добровольный взнос в фонд, как я это называю, «Трёх толстяков» и всё.
– Это ваша «крыша»?
– Гм, я бы сказал, что вы путаете святое с грешным. «Три толстяка» в моём понимании – это госстрах, пенсионный фонд и ваша контора.
– А-а… И в каком размере? – насторожилась Семечкина, снова заподозрив неуважение к организации, которую представляла.
– О, это зависит от размеров вашей души, ведь налоговые инспектора – существа тоже одушевлённые,