Мартин Дальгор сохранял равнодушный вид в течении всего пути и не изменил своим привычкам даже к его завершению. К тому же усталость человека, посещавшего Вету всего второй раз – в первый он находился тут с отцом, не могла позволить ему веселиться. Свита притихла тоже, и знам. знаменитых северных баллад уже никто не распевал. Всему есть свое время, так однажды сказал отец, незадолго до смерти, а Мартин отлично запомнил это.
Столица находилась на берегу большого бессточного озёра, в которое впадают четыре реки. На нем озере жили северные тюлени, цвели восточные лотосы, гнездились южные фламинго и плавала западная селедка. Так было и с сотворения мира Акеман, и во времена правления Норманденов, чья династия прервалась в прошлом кватрионе, так происходило и сейчас. Столь важные обстоятельства нельзя игнорировать, а потому за все минувшие кватрионы с тех пор, как мифические Мириты оставили после себя человеческих наместников и навсегда оставили Акеман, столицу ни разу не переносили – хоть и перестраивали, переименовывали, проклинали. Вот почему Хранителям Севера, Запада, Востока и Юга так необходимо было сохранить сердце своей страны в первозданном облике к завершению пятнадцатого кватриона и началу шестнадцатого.
Комната, где четверо Хранителей ожидали коронации, была довольно просторна, хотя и невелика. Окна отсутствовали, но рыжее пламя, трещавшее в камине и три канделябра, полные свечей, не давали сгуститься тьме, и делали обстановку почти уютной, если только четыре герцога могли почувствовать себя уютно хоть где-нибудь. Здесь стояли глубокие на вид кресла, но никто не спешил сесть. Заговорить никто тоже не порывался, и тишина висела в натопленной комнате, подрагивая, точно свечные огоньки.
Аминан стоял и молча смотрел на трех Хранителей: старика в зеленом и белом, молодого человека в белом и голубом, мальчика-подростка, одетого почти как сам Анвар, в красное, только не с золотым шитьем, а с серебряным, согласно геральдическим цветам Найтонов. Ли – Аминан не сразу припомнил имя юного Хранителя, потерявшего отца в младенчестве, – сплетал пальцы в замок и посматривал кругом темными глазами, как маленький зверек. Миниатюрному отроку пока не слишком подходил тигр на гербе, а вот девиз «Один в засаде», наоборот, годился как нельзя лучше.
Аминан