У обелиска постою я.
Людмила Иванова
Москва
Старые часы
Поэма
Война. Блокадный Ленинград.
Давно профессора тревожит
Жены Елены грустный взгляд —
Она больна и встать не может.
Построить лучший в мире мост
И возвести его «до звёзд»,
Профессор всё сложил к плите,
Сказав: «За хлебушком пойду,
А после затоплю плиту».
Ушёл, тайком часы забрал.
Их в дар когда-то принимал
От тех, кому кумиром стал.
Футляр почистил, подновил,
Цепочку взять не позабыл.
Ему к заслуженной медали
Ещё часы презентовали
От разных лет ученики,
Его друзья-мостовики.
Доценты ВУЗов, аспиранты
И все любимцы, и таланты.
«Тик-так» с теплом «влетело» в дом,
Услышав «бом!» и снова «бом!»
Дед величал часы – «куранты»
И добавлял при том: «Живём!»
Ему завидовали франты —
Не описать презент пером!
Так модно было в той поре:
Часы от фирмы «Поль Буре»
Во славе были и в цене.
Как потемнело серебро,
Давно не чищено стекло,
Но с ними всё ж надежде быть —
Немного хлеба раздобыть.
В блокаду дед почти ослеп,
Жена Елена – умирала,
Он взял часы менять на хлеб,
Она о том и не узнала.
Окоченев под чёрным небом,
Земля «стонала» но жила.
Старик-профессор брёл за хлебом,
Жена с надеждою ждала.
На старой Охте дед бывал,
С трудом, но адрес отыскал,
Пять хлебных карточек забрал.
Достались карточки не даром,
А за серебряный металл,
За благодарственный подарок.
Темно на улицах, мороз.
Не только люди – камни стыли,
Покрыты льдом из «моря» слёз.
Спешил профессор, ноги «ныли»,
Пять «па́ек» хлеба в дом принёс,
А Лену – саваном накрыли.
То был мой дед. Он много лет
До самых первых дней войны,
До самой светлой седины
Служил «делам путейских сфер»:
Дорог железных инженер,
Мостов строитель, землемер,
Наград и званий кавалер,
Проектных дел специалист,
Профессор, «пламенный» марксист.
Но всё же чудо есть на свете!
(В послевоенном лихолетье
Такие случаи бывали).
В комиссионке, в душном зале,
Где все и всё и вся меняли
И чем придётся – торговали,
В луче рекламной полосы
Дед разглядел свои часы.
Заплакал дед, как плачут детки…
Пришёл за ними третьим днём,
За две японских статуэтки
Часы вернул в карман жилетки
И упокоился при том.
На Серафимовском кладби́ще
Промозглый норд дискантом свищет.
Я редко к деду прихожу.
Приду