– Пойдемте чай пить! – предложила она звонко, и первой встала, подавая всем пример.
– Да, чай – это было бы неплохо, – глухо согласилась Лиат. – У меня очень болит горло.
– Почему же ты не сказала мне об этом у себя дома? – воскликнула Шели.
– Это сейчас оно разболелось, раньше просто чуть-чуть першило, – объяснила та, поднося ладонь к горлу и нарочито понижая голос.
Ее, действительно, мучила боль в горле, но еще больше болела душа Лиат при виде все еще цепляющихся друг за друга любовников, которым, казалось бы, ничего уже не светило. Сама мысль о том, что все у них могло еще измениться в наилучшую сторону, была ей невыносимой.
– Пошли, напоим тебя чаем, – тут же сказала Галь и заботливо поинтересовалась: – Может, дать тебе таблетку?
– Нет-нет, таблеток мне не надо, – поспешила отказаться та. – В целом, я себя нормально чувствую.
– Как скажешь, – пожала плечами ее подруга. – Но чуть что – ты скажи нам.
Лиат поблагодарила ее сдержанной улыбкой.
– Думаю, нам заодно не помешало бы помочь твоей маме, – замолвила слово Шели. – Когда мы вошли, в раковине была целая гора грязной посуды. Как будто бы твоя мама наготовила еды на целый полк.
– Полк – это мы вдвоем, – тонко подметила Галь и направилась в кухню.
Шахар и Шели последовали за ней.
Лиат, на мгновение оставшись одна, убедилась, что никто ее не видел, схватила с полки общий снимок пары друзей, поднесла его к губам и горячо поцеловала застывшее изображение Шахара. От игры светотени в комнате, девушке показалось, что Шахар улыбнулся ей, но у нее не было времени предаваться иллюзиям. Поэтому она быстро вытерла отпечаток своих губ и побежала за остальными.
Тем временем, вся посуда на кухне была вымыта, кроме нескольких кастрюль и противней. Эту тяжкую работу взял на себя Шахар. Он был счастлив помочь, потому, что ему казалось, что таким образом он сможет еще больше очистить свою совесть. Шимрит поощрительно вручила юноше мыльную губку, заметив, однако, что уборки, как правило, являются задачей домохозяек, хотя иногда они полезны и мужчинам.
– Моя мама никогда не убирает сама, – ответил парень. – Для этого у нас есть помощница.
– К сожалению, никакие помощницы мне не по карману, – вздохнула Шимрит. – Вот моя единственная помощница! – и она кивнула в сторону Галь, при этом поглядев на нее с любовью, какую способна выразить взглядом только мать.
Галь тем временем кипятила чайник, чтобы приготовить недомогающей Лиат чай. А та сидела на знакомой с детства кухне, как неродная, проклиная тот момент, когда она позволила Шели вытащить ее сюда. Шимрит обратила внимание ее самочувствие и спросила, что с ней.
– Ничего