И разве не было в нем львиной доли правды? Лиат сама не единожды заставляла себя поверить в свое благополучие. Она принадлежала, наряду с Шахаром, к числу самых успевающих учеников выпуска, и можно было сказать, что двери всех ВУЗов были открыты перед ней. Училась она легко и отлично вела конспекты, чем вызывала зависть у многих ее одноклассников, которые иногда у нее списывали. Близкие друзья уважали ее. Все вместе они хорошо проводили время, так что скучать ей практически не приходилось. Обеспеченные родители, очаровательный младший братишка, уют в доме… Но Лиат могла убедить в чем угодно кого угодно, но только не себя саму.
На самом же деле, Лиат Ярив чувствовала себя глубоко несчастным человеком в силу самых личных своих переживаний. К сожалению, природа не наделила ее ни изысканной внешностью Галь, ни броской сексуальностью Шели, а судьба не послала ей ни женского счастья первой, ни беспечности и ветрености второй, при которой та могла менять ухажеров, как платья, и вполне довольствоваться этим.
Каждый раз, оглядывая себя в зеркале, девушка с горечью представляла себе, как она – большеротая, узкоглазая, остроносая пигалица – выглядела рядом с красавицами-подругами, и это проигрышное сравнение вызывало в душе ее острую боль. Правда, у Лиат были удивительно пышные иссиня-черные волосы, ломанные пряди которых ниспадали ей до талии, однако черты ее лица, на ее взгляд, абсолютно обесценивали их красоту.
Кроме того, никогда еще не имевшая опыта интимного общения с парнями, она испытывала неловкость перед все уже познавшими Галь и Шели. Когда те обсуждали подробности своей сексуальной жизни, она могла лишь "философствовать за компанию", при этом тщательно скрывая свою огромную потребность в мужских объятиях. Ни оглядки на то, что ей только недавно исполнилось семнадцать, – всего лишь семнадцать! – ни вековая мудрость о том, что красота не обязательно приносит счастье, не утешали ее. В классе все дразнили ее «коротышкой», а рядом с ней находились две роскошные юные женщины и их молодые люди.
А, ведь кроме как с этими несколькими, она, в сущности, ни с кем больше не общалась в школе!
И, стремясь хоть в чем-то обойти подруг, Лиат напряженно лелеяла впечатление о себе только как о целеустремленной, талантливой ученице. В то время как Шели искала развлечений, а для Галь самым важным в жизни был ее роман с Шахаром, и обеих вполне устраивало то, что они учились средненько, Лиат нацеливалась на блестящий аттестат зрелости. Ее даже радовало то, что там, где другим требовались многие часы зубрежки, ей было достаточно «пробежаться» по своим аккуратным и полным конспектам. Тем не менее, этот способ самоутверждения был зыбок. Ведь она не столько пыталась доказать себе самой, что ее преимущество крылось