СМЕРШ времени. «Чистильщик» из будущего. Юрий Корчевский

– с нового места. Мое предположение о нескольких рациях несостоятельно. Ни одна группа не сможет иметь четыре рации. Как он тогда ее перевозит, когда выходит в эфир? На работу с собой носить он ее не может – некуда спрятать. В карман ведь ее не положишь – велика. Составы, которые он сопровождает по службе, разные, следовательно – вагон отпадает.

      Последить бы за этим Федотовым – но как? Гражданской одежды у меня не было, а если за ним в военной форме ходить – приметно будет. Специальной формы у сотрудников СМЕРШа тоже не было. У меня, например, форма армейская, полевая. На погонах – эмблема танковых войск, и петлицы черные – так это потому, что наш отдел числится за 2-й танковой армией.

      Попробовать разве что издалека, в бинокль понаблюдать? В лицо я этого Федотова знаю – по фотографии в личном деле. Нет, все-таки надо попробовать!

      Я сходил на квартиру и достал из мешка Свиридова бинокль – хороший восьмикратный «Цейс», трофей капитана. Думаю, он не обидится, что я без спроса взял. И – на вокзал. Сказал же Сучков, что сегодня – смена Федотова, и рация в эфир выходила, засекли ее. Вот я и погляжу, куда он с поезда пойдет.

      Отправившись на станцию, я зашел к начальнику вагонного депо. Тот сразу узнал меня, засуетился.

      – Пара маленьких вопросов, и я освобожу вас от своего присутствия. Федотов у вас сегодня в смене. Так?

      – Так.

      – С какой стороны прибывает поезд, который он сопровождает?

      – Со стороны Бахмача.

      – Большое спасибо. Я полагаю, вы не станете никому о нашем разговоре распространяться?

      И не дождавшись ответа, вышел. По путям прошел в конец станции. Где-то здесь останавливается последний вагон, на тормозной площадке которого будет находиться Федотов. Надо искать укрытие. Не могу же я одиноко торчать на путях, привлекая всеобщее внимание.

      Метрах в тридцати от меня стояла будка стрелочника. Лишний свидетель.

      Слева от путей были ветрозащитные посадки деревьев, справа – город. Пожалуй, укроюсь в посадке.

      Я нашел место поукромнее, расположился на траве и достал бинокль.

      Пыхтя и отплевываясь паром, прошел паровоз – старенький, серии «Э», с натугой тянувший платформу с танками. Остановился. Последний вагон был метрах в семидесяти от меня.

      Я поднял бинокль. Главный кондуктор на площадке был совсем не похож на Федотова – молодой парень в черной железнодорожной форме. Он спрыгнул с платформы, снял с вагона красный фонарь, подхватил «балетку» – так назывался маленький фанерный чемоданчик, в котором брали на работу еду, – и ушел в сторону депо. Ну что ж, терпения мне не занимать, буду ждать.

      Минуты шли за минутами, час за часом. Поезда приходили и уходили.

      Наблюдая в бинокль за жизнью станции, я уже начал понимать, как работает железная дорога, кто, куда и зачем идет.