– Да у него, поди, таких, как я навалом было. Каждый день небось ходили…
– Напрасно вы так думаете. По электронной почте еще письма приходили, а чтобы вот так, как вы… Нет, честно! Спасибо вам.
Он неподдельно смутился, покраснел, как ребенок завозил по земле большими ногами:
– За что это?
– За то, что просто пришли. Если хотите, я могу отвести вас на его могилу.
– На могилу?!
Видно было, что он не ожидал такого поворота событий. Я даже растерялась. Можно было подумать, что я предложила что-то неприличное.
– Я подумала, что вы захотите проситься с ним… Или что-нибудь в этом роде…
– Да я и не собираюсь с ним прощаться. Я буду перечитывать его книги. Особенно ту, где рассказы про его детство. Да вы помните!
Я обрадовалась:
– Они вам нравятся? Правда? Мне тоже. В основном, все замечают только его романы, о них и критики пишут, а те рассказы, они ведь чудесные!
Теперь я увидела, что нос у него вовсе не длинный, а просто мужской, крупный, а глаза по настоящему синие, такие не часто увидишь. Мои собственные были серыми, как ненастный день, хотя характер мой сумрачным не назовешь. Вернее, никто не назвал бы его таковым до того дня, как мой отец сел в машину в последний раз…
Он оглядел книжный развал:
– Здесь его книг нет, верно?
– Еще бы! С ними-то я не расстанусь.
– Я бы тоже… То есть те, что у меня есть, они так со мной и будут.
– Кстати, – спохватилась я, – меня зовут Эшли Халс. Наполовину вы мое имя уже знаете.
У него и улыбка оказалась приятная:
– Том Брэдли.
Я сунула ему руку:
– Оч-чень приятно! Нет, правда, Том, рада тебя видеть в наших заунывных местах.
– Почему заунывных?
Он продолжал улыбаться, видно надеялся, что это шутка, которую я вот-вот растолкую.
– Ненавижу этот городок, – поделилась я, рассеяв его иллюзии. – Одно название чего стоит: Гринтаун. Зеленый город! Ничего банальнее и не придумаешь.
Его улыбка стала вопросительной:
– Почему же вы здесь жили? Твой отец…
– Мой отец точно также ненавидел этот город. Он обманулся, понимаешь? Думал, это тихий рай.
«Где нет ни одного казино», – добавила я про себя то, что было главным. Тому не обязательно было знать это о любимом писателе.
– Каждый может обмануться, – вежливо заметил он.
– Отец как раз собирался продать дом…
– И куда вы намеревались двинуть?
– Похоже, он нашел то самое место. Только поселился там без меня.
Том мизинцем тронул мою руку:
– Эй! Это же случайность, верно? Он не хотел этого. И тебя бросать не хотел.
– Я знаю.
Я чувствовала, что если мы продолжим разговор в том же духе, то слезы потекут сами собой. От них уже щипало в носу, и глаза наверняка покраснели. Нельзя было Тому видеть все это. Нельзя. Разве детей известного писателя представляют такими слабыми?
Но чем