Внезапно я прониклась к ней таким доверием, что вдруг захотелось поделиться всем, что накопилось у меня в душе.
– Я.. Хочу тебе что-то сказать. – произнесла я с торжественным видом, и Мио-чан выжидательно застыла. Она наверное, не знает, что мне подобные признания даются с колоссальным трудом, да и то только если немного выпить…
– Я… Мне.. – Ох, что же нужно говорить?… – Мне нравится Лайт!
Мио не повела себя как-то так, как я представляла: не замерла удивленно на месте, не стала смеяться или еще что-то в этом же роде.
Она обрадовано улыбнулась.
– Это хорошо. Я за тебя очень рада.
И это не прозвучало ни капельки фальшиво, она и правда радовалась за меня! Это меня очень вдохновило.
– Правда я не знаю, что он обо мне думает… По-моему, я ему ни капельки не нравлюсь…
– Да как ты можешь не нравится?
– Ну я же некрасивая…
– Ты дура, а не некрасивая! Перестань при мне это повторять!
– Ладно. Но я заметила, что… Лайт все время с тобой, и я подумала…
– Не надо думать, он мне совсем не нравится! – Мио-чан замотала головой. – Просто мы очень давно друг друга знаем, и все! Тем более, он встречается с какой-то девицей из академии, ее зовут то ли Рюмо, то ли Рёфу… Короче, мы это как-нибудь устроим, положись на нас! – пообещала она.
Мне стало очень приятно, что она так обо мне заботится. Но…
– Пожалуйста, никому об этом не говори! – попросила я ее. – Даже Кане-чан… Пока.
– Не боись! – она закинула руку мне на плечо и придвинула к себе. – Никому не скажу, пока вы не будете встречаться!
На следующее утро мы отбыли назад в Осаку. И в понедельник я написала первый тест на поступление в Академию Искусств.
Результаты были известны уже к следующей неделе, и в среду 20-ого я пошла смотреть результаты. Как сейчас помню эту гигантскою доску в залитом солнцем дворе академии, толпы народа и это пронизывающее всепоглощающее волнение. Но…
Я не верила в чудеса. И чуда не произошло.
Пять раз я пересчитала все номера принятых студентов, но своего так и не нашла.
Почему это произошло со мной? Я ведь так туда хотела!
Хотела, но ничего не делала… Поделом мне.
Нужно было бороться…
Канаме
…здесь нет тебя… мой город нем и глух,
Затянут долговечной паутиной
Дождей, потерь, смятений и разлук…
В них растворен надежды тихий звук,
Но нет тебя…
I
Дождь барабанил в стекло как сумасшедший. Наверное, намеревался вышибить его ко всем чертям.
Я села на кровати и даже не удосужилась посмотреть, который сейчас час. Зачем? Я никуда не спешу.
В комнате было темно и отвратительно душно. Не в том смысле, что жарко или не чем дышать, а как-то… Душе тесно.
Все мои вещи находились в ужасном беспорядке: вся одежда, вываленная из шкафа, грудой висела на спинке стула,