– Мабуть, в районному центри есть переправа.
– Хорошо. Пойдемте, товарищи, в районный центр! – сказал командир и снова выслал вперед Колобкова.
Саша сразу же исчез в перекошенных сетях дождя. Вскоре, у самой крайней хаты следующего села, он доложил, что это и есть райцентр, что немцев в нем нет и наших войск – тоже. Когда вошли в хату, заспанная худощавая женщина с аккуратным пробором черных волос, стыдливо засуетилась и нырнула в горницу. Потом она вышла оттуда уже в юбке, но без кофты.
– Ой, яки ж вы мокрисэньки, соколыкы мои! – воскликнула она.
– Яке сыло, кума? – спросил комиссар Додатко, глядя на свои мокрые сапоги и быстро увлажнявшийся под ними земляной пол.
– Оржыця – наше сэло, – ответила хозяйка.
– Оржица, сказали вы? – переспросил Шевченко.
– Та знамо, Оржыця…
– А немцы у вас были?
– Гэрманци и сэйчас за ричкою… Чогось до нас не заходють.
– А наши войска не отступали от Днепра?
– По дви та по пьять машин проскакувалы, алэ вийска… Ще не йшлы.
– Так и есть, товарищи, – сказал Шевченко, расстегивая шинель, – Двадцать шестой тоже предстоит пробиваться. Ну что ж, подождем ее здесь. – Приказав Волжанову выставить посты, он разрешил группе спать.
Измученные, промокшие, грязные и голодные, люди сразу же повалились на внесенные в хату охапки мягкой просяной соломы и душистого степного сена. Большинство из них совершенно равнодушно услышали это ничем не примечательное название одного из многих, пройденных ими, сел Украины – Оржица. Они еще не знали, какое тяжелое испытание ожидало их в этом тихом, приютившемся в болотистом междуречье селе.
Глава 5
День первый
1. Встреча друзей
Среди множества лишений, которые переносят люди на войне, бессонные ночи, пожалуй, самое мучительное. Сравнительно легко можно долгое время обходиться без пищи, мерзнуть на холоде или мокнуть под дождем, месить вязкую грязь или снеговые заносы, глотать едкую пыль или дым пожарищ. Можно устоять под жестоким обстрелом или бомбежкой, отбить любую «психическую» атаку врага; даже изнуряющей жажде, при хорошо натренированном организме, можно противопоставить силу воли и терпение. Но никакая сила воли и терпение не могут противостоять неумолимой потребности сна. Каждые сутки приходит он в живой мир и навязывает ему свою волю. Бессилен перед ним и человек. Если нет постели, а сон одолевает, человек растянется, где попало, даже на сырой земле или в глубоком снегу; если же он в тяжелом походе и растянуться нельзя, он уснет сидя или стоя; а если и это невозможно… Втянувшийся в службу