Итак, товарищи, – сказал Шевченко, стоя среди лежавших вповалку бойцов, – мы с вами дошли до обреза моей карты. Дальше пойдем вслепую… Теперь вся надежда наша на проводника нашего – Цыбульку…
– Вся надежда на тебя, Цыбулька, – сказал он. – Карта кончилась, а звезд на небе, похоже, и сегодня не будет: вон как заволокло тучами.
– Так это дуже просто, товарыш подполковник. Скажить тилько, куда направлять оглобли, – чи на юг, чи на восток… Нэ по зиркам, а по сэлам довэду куда хочэтэ.
– На юго-восток надо, товарищ Цыбулька.
– На юго-восток? Хвылыночку, товарищ подполковник, сейчас я помозгую… Спэрэду у нас нэ далеко – Зарожье. Мы з Людою в ему уже были… А дале будет хутор Авраменко, а там спросим…
– В Зарожье нет немцев?
– Ни наших, ни хвашистив нэмае. Селяне кажуть, шо германци за ричкою Оржицэю…
– Денис Петрович, вы харьковчанин. А речку эту, Оржицу, случайно не знаете? На Харьковщине нет такой?
– Нет, это, кажется, приток Сулы на Полтавщине. Здесь я не бывал.
– Форсирования ее не избежать, но вот где форсировать? Эх, карта! Почему она не кончилась после Оржицы?
Шевченко вызвал Колобкова.– Ты, Саша, устал не меньше других, но… Ничего не поделаешь, придется тебе сбегать еще в этом направлении, вперед. – Иван Михайлович указал в сторону села Зарожье. – В первом селе Цыбулька с Людой были, немцев в нем нет. А вот дальше…
Ночь навалилась необыкновенно темная, и удивительно тихая. Долго не возвращался разведчик Колобков. Только в полночь, никем не замеченный, вошел он в овраг и, стараясь не разбудить по-фронтовому чутко спавших бойцов и командиров, склонился над подполковником Шевченко:
– Товарищ подполковник, проснитесь!
– Это ты, Колобков? – спросил Шевченко, не поднимаясь с согретого телом участка земли, – Что там, в хуторе… Как его?
– Хутор Авраменко, – подсказал Колобков. – Ни немцев, ни наших войск еще не было. Бабы говорят, на той стороне, за рекой, много танков, мотоциклов, грузовиков и артиллерии. Простой пехоты не видели.
Как быстро продвигалась на восток линия фронта! Как ее догнать этой маленькой пешей группе, мечущейся по бездорожью в поисках участка внутреннего фронта окружения, быстро сужающегося кольца? Где оно теперь, это огненное кольцо? Может, где-то совсем рядом…
К Волжанову трусцой подбежал ординарец Квитко.
– Товарыш лейтенант, зъижьтэ трошки хвасоли, – сказал он и высыпал в карман Волжанова горсть сырых бобов.
Волжанов взял несколько штук в рот, разжевал и сразу почувствовал во рту отвратительно терпкую горечь.
– Где вы взяли эти бобы. Николай Филиппович?
– Те