Бессмысленное занятие. Не люблю физкультуру. И свинину не люблю. А куриного шашлыка не планировалось.
В автобусе я сидел один, место рядом пустовало. Смотрел в окно и слушал Сонату №17 Бетховена на повторе. Но даже в наушниках я слышал, как громко говорят другие.
Все отчетливее я понимал простую, но ужасную вещь. Я хотел, чтобы у меня были друзья. Чтобы я мог тоже говорить с кем-то. Или слушать. Лучше даже слушать. Но не быть больше одному.
Примерно через час мы доехали до места назначения и вышли из автобуса. Вокруг был желто-оранжевый осенний лес. Листья еще не опали, а небо было ярко-голубым. Красивый контраст.
Зоя Викторовна подозвала нас.
– Десятый класс, подойдите ко мне. Все на месте? Хорошо. Пойдемте к футбольному полю.
Футбольным это поле называлось только потому, что с двух сторон стояли ворота. Без сетки.
– Отлично. Можете пока поиграть в вышибалу. В одиннадцать начнем эстафету.
Эстафета. Только не это.
В прошлой школе говорили, что командные игры и эстафеты развивают чувство единства и взаимопонимания. Не знаю, кто в это верит. Эти игры только усиливают те чувства, которые уже есть у человека. Если двое дружили, то в игре они сплотятся. Но если кто-то кого-то не любит, то он обвинит этого человека в проигрыше.
Обычно обвиняли меня. Я не высокий. Не быстрый. Не командный. Тощий. Неуклюжий. Совершенно не спортивный.
Я не умею играть в баскетбол, футбол или волейбол.
– Самохин. Эй, Самохин, – услышал я свою фамилию.
Меня звала Алина Шишкина. Она стояла вместе с большой компанией и с мячом в руке.
– Да? – отозвался я.
– Ты играть будешь?
Я колебался всего секунду.
– Да.
– А ты, Веревкина? – крикнула она отличнице Вике Веревкиной.
Вика закатила глаза и отошла.
– Ну, как хочешь, ботанка.
Кто-то отошел, но большинство осталось играть в вышибалу. Первой мяч кидала Алина и какой-то высокий представитель мужского пола (наверное, из одиннадцатого класса).
Удивительно, но меня даже не выбили первым. Я уворачивался и случайно задел кого-то.
– Эй, осторожно, – сказала крупная особь мужского пола, в которую я врезался. Его я тоже не смог узнать. Наверное, это был одиннадцатиклассник.
– Изви… – начал я, но он толкнул меня руками в грудь.
Я упал на землю, и тогда мне по голове попал мяч.
– Витя, не пихай новенького, – услышал я голос Алины Шишкиной.
– Да-да, моя королева, – этот предположительно одиннадцатиклассник послал Алине воздушный поцелуй, а потом посмотрел на меня. – Ну, чего сидишь? Вали с поля!
Тогда я встал и отошел.
Вика Веревкина стояла с учителями и разговаривала. Прямо как взрослая. Наверное, она и считала себя взрослой. Никогда не улыбалась, всегда держала спину прямо, делала домашние задания и устно отвечала гораздо лучше меня.
И ростом она была выше.
Что я вообще здесь делаю?
В этом городе, в этой школе, в этом классе?
Я