Рождество
Первый луч рождественской звезды
Нежит и ласкает лобик твой,
И волхвы – дары перед тобой
Разложить спешат наперебой,
И вручить правления бразды,
Хоть увит тернами тот венок.
Но сначала – молока глоток…
Мария, Дева, теребит платок.
Блокадный умирает Ленинград
Блокадный умирает Ленинград,
От горьких слёз состарилась планета.
И жизнь – как смерть, как леденящий ад.
Тепла не даст окурок сигареты.
Осталось лишь молиться и хранить
Ту нитку, на которой бьётся сердце.
Нет больше сил. А так хотелось жить…
И замерзают метронома герцы.
К восемнадцатилетию сына
Взрослый сын – такая радость!
Мне не верится самой!
Чувствую себя – не мамой,
А твоей родной сестрой.
«И ещё вопрос, кто старше?» —
Это папины слова.
У меня от этой даты
Закружилась голова,
Кажется, совсем недавно
Я сама была такой…
С радостью смотрю – Ты – славный!
Мой сынок! Горжусь тобой!
Святому Валентину
Тем, кто влюблён, – взаимной любви!
Не до морали,
Если любили всем сердцем Вы,
То и теряли,
Шрамами, швами, рубцами
Спаяны души,
Вот бы краюшку любви
Преломить…
Я угощаю. Кушай!
Я не люблю тебя больше
Я не люблю тебя больше…
Горло вдруг перехватило
Слёзный комок солёный
Воздуха ток перекрыл.
Ты не предвидел такого?
Что же ты так удивился?
Ты ведь и сам…
Но знай, что
И меньше тебя – не люблю.
Ленинградская любовь
Апельсиновый сок
Ленинградских ночных фонарей
Тонкой плёнкой накрыл
И мосты, и деревья, и крыши.
Ты несёшься вприпрыжку,
И мысли все только о ней,
А в ушах колокольчиком
Тонкий смешок её слышен.
Звонким шариком смех
Вдоль пустынных проспектов летит,
Отражаясь от скользких витрин
И нагих манекенов,
Возвращаясь к тебе.
С этим смехом ты – маг, исполин!
И счастливая тень твоя
Пляшет на уличных венах.
Почему ты меня не поздравила?
Почему ты меня не поздравила?
Или строчки мои другому,
По сусекам собрав, отправила
Нелюбимому, неродному?
Почему ты меня не поздравила?
Сколько можно в злопамятстве быть?
Дернул черт же меня, нечаянно,
День Рождения твой позабыть…
Гудят колокола зычноголосые
Гудят колокола зычноголосые
По нам, наивным, жалобно звонят.
Мы