– Обещаю, Учитель! – Виктор чувствовал себя крайне неловко. Оказавшись первый раз в ситуации, где от него ничего не зависело, он был одновременно смущен и благодарен.
С тех пор, отношения с Назаретом совсем испортились. И Виктор пытался как можно реже попадаться ему на глаза.
Раз в семь лет, во Время Тьмы, сегменторий на месяц пустел и становился похож на белую вымершую пустыню. Только голубые Александрийские кельи, расположенные в строгом порядке, напоминали о присутствии жизни в нем. Все занимали свои тайные края и концентрировали всю мощь небесных сил, ожидая вторжения гвардейцев на Землю. У каждого стража было назначение, расположить экранирующий купол над каждым из своих подопечных. Это были трудные дни, как для Неба, так и для Земли. Весь месяц на Землю опускались невидимые потоки небесной Силы. Весь месяц стражи отвращали атаки гвардейцев, но, как и в любом сражении, несли потери среди своих подопечных.
Виктор всегда досконально готовился к этому месяцу. У него была своя методика. Он домыслил ее еще в школе. Оттачивая свое мастерство в классе Постижений, он заметил, что деление его на части не ослабляет силу защиты, а в некоторых случаях даже приумножает ее. Он начал напряженно тренироваться. Распадаясь на пятьсот частей, наращивал каждую свою частицу верой и твердой решительностью в победу над искушениями. И добился-таки того, что каждая его часть излучала столь же великую силу, что и он сам в целом.
Каждый раз после светозарных отражений гвардейцев, возрождаясь воедино, он становился только сильнее и неуязвимее.
Виктор был доволен собой. И абсолютно убежден в своей непобедимости.
Эта уверенность была одновременно и его слабостью, что никак не помогало в продвижении по службе. Он был просто неуправляем в ней. Его дерзкие поступки могли не только обрушить его рейтинг до нуля, но и вернуть его в первоначальное состояние воспитанника начальной школы.
И все равно, даже познав эту печальную будущность, он все творил по-своему.
Назарет боялся его художеств. Он считал Виктора своей капитальной ошибкой. И не мог себе простить, что так невнимательно принял его личное дело, положившись на отличные показатели успеваемости.
– Виктор, прибудь ко мне, – взволнованным басом пропел Назарет, следуя мимо группы стражей, где Виктор увлеченно рассказывал очередную историю по избавлению и сохранению одного из своих «лютиков».
– Когда вам будет угодно, Архангел?
– Через час жду у себя.
– Доброй струи тебе в Ветхой Пещере! – смеясь, попрощались с ним собратья.
– Спасибо, други! – Качая осуждающе головой, Виктор направился в свою келью, дабы устроить чрезвычайное исповедание о текущих делах.
«Лучше перебдеть, чем…» – думал он, живописуя исповедание.
Через час Виктор предстал перед Назаретом, готовясь принять очередное внушение. Взволнованный тон Назарета он воспринял как предвестника очередной