– Я чё, я ничего! – Петрович сделал безмятежное лицо на выражение сердитых красивых глаз своего непосредственного руководителя, госпожи Загревской.
– Оружие не игрушка. Тебе его выдавали не для того, чтобы ты им размахивал везде. Тир устроили.
– Мам, да блин… народу все равно никого не было. И я не стреляла из него. Что я дура совсем?
Василиска непринужденно решила заступиться за Петровича, хотя до этого считала, что как старший из наказуемых, он и виноват. Сейчас, понимая, что ей как всегда ничего не будет от любимой мамочки, то надо воспользоваться положением.
– А ты сиди вообще, не успел день начаться, у нас чп. Первый день к тому же! Первый, Вась!
Тут у Василиски проснулось чувство самосохранения и начались оправдательные действия:
– А чего такого произошло? Макс просто сказал, что плитку делали на заказ и она бронебойная, ни одна пуля не пробьет.
– Ага! И ты решила у Петровича попросить пистолет.
– Не стреляла я!
Теперь Петрович решил спасти положение мелкой.
– Не заряжено оно. Я его так держу, для случая нападения бандитами. Угона и рэкета за мою службу еще не было.
– Петрович, о тебе вообще отдельная песня. – махнула рукой Евгения Анатольевна.
Нет. Всё-таки ругаться она за свою тридцати пятилетнюю жизнь так и научилась, одно дело по телефону на незнакомых, другое, вот на этих, свои вроде бы, родные.
– Да не стреляла я. Это вообще был шарик!
– Какой шарик?
– Вот этот! – Василиска достала из кармана резиновый презерватив, который не так давно принял участие в роли резинки для рогатки, созданной из пистолета Петровича.
Смычко покраснел, а Женя опять оценила его очередную шутку, и только осторожно поинтересовалась:
– Надеюсь не использованный был?
– Нет, нет! Что вы, Евгения Анатольевна. Из упаковки.
В кабинет заглянула помощница Светочка, и своим сексуальным акцентом в голосе, объявила:
– Евгения Анатольевна, там Кентавр приехал.
– Какой Кентавр, Светлана?
У Женьки, от всего происшедшего с утра, шла кругом голова. Не сразу вспомнила, что так называлась строительная фирма, которую она ожидала в течении часа вместо ангелов небесных.
– Ну с этой, шарашкиной конторы, вы сами их так назвали.
Видимо услышав снова неодобрительное о своей организации, дверь распахнулась шире. В кабинет прошла девушка. Темные легкий штаны, серая майка, на плече татуировка в виде колючей розы обвивающая голое тело «Евы», в руках мотоциклетный шлем. Челка темных волос немного закрывала левый висок, короткая стрижка, в темно-зеленых глазах не скрытая независимость вперемешку с уверенностью своей неотразимости, даже, наверное,