Каждый был накрепко связан.
Харин пытался узнать
правду о родственных связях —
может, отец или мать,
или двоюродный дядька
«контрам московским» родня?
…Тихо допрашивал, гладко
первую треть ото дня…
Что мужики бормотали?
Дали ли нужный ответ?
Или молчаньем достали?
…Вытащил Харин кастет,
чтоб убедить поскорее
их подписать протокол…
Может, мозги просветлеют?
…Только случился прокол —
Не сознавались, заразы,
в родственных связях с «врагом»!
…Рыкову зубы, все сразу,
выбил палач сапогом.
И, призывая к ответу,
двух мужиков молодых
бил он кастетом…
Кастетом —
в голову,
в рёбра,
под дых…
Сутки прошли? Или двое?
Время утратило ход…
Всё подписали… Все трое…
Этой же ночью «в расход»
были отправлены сразу.
…Харин народу сказал:
«Долго скрывались, заразы!
Но я вину доказал!»
4
Помнится, нынешним летом
восемь мальчишек-ЗК
к нам возвратились… К ответу
их привлекли по УК
за колоски, что собрали
в поле они матерям…
А по закону – украли!
Суд пригвоздил к лагерям.
Сроки мальчишки отбыли.
Каждый своё отмотал.
Видно, вину искупили…
…Харин иначе считал…
Обыск провёл так, «как надо»,
даже на крышу залез.
Сам же подкинул для «гадов»
пачку листовок, обрез,
два револьвера и чистый,
штампом заверенный, лист
справки на выезд… И быстро
Харин клеймо «террорист»
каждому в дело впечатал…
«Тройки» недолог был суд,
и приговорец с печатью…
…Мамки уже не спасут
тех восьмерых, что старались
семьи от смерти спасти,
взяв колоски… Упирались,
и не хотели идти
дети в расстрельную яму.
Но, под штыками пошли…
Людям кричали упрямо:
«Что ж это?! Крайних нашли?!
Это не наше! Смотрите,
как «доказуху» нарыл
Харин…» …Истошные крики
залп из винтовок накрыл…
5
Снова пришла директива:
«Нужно привлечь бедняков
и, создавая активы,
выявить сеть кулаков,
что расплодились в колхозной
нашей, советской среде.
Всех их, пока что не поздно,
быстро искать и везде.
И наказать их сурово,
и на корню разорить
«гнёзда осиные»… С кровью,
вытравив их, подарить
радость свободы народу,
радость победы – ЦК.
Чтоб не бывало уродов
в наших