Стоило немалых сил переложить руль на ветер, чтобы лодка не встала поперек волны – тут капитан осознал, что в борьбе с начинающимся штормом он уже порядком выдохся. А ведь все только начинается!
Становилось все труднее – ветер сбивал дыхание, и капитан зарывался носом в ворот отсыревшей куртки, судорожно хватая ртом воздух. Руки налились свинцом, он уже не соображал, сколько времени крутит руль, борясь с волнами. Но управление лодкой в шторм требует огромных усилий, ведь если она черпнет воды, то потеряется остойчивость, и тогда пиши пропало. Каждый раз, как швертбот, опасно кренясь, взбирался на гребень очередной волны, сердце замирало, затем бухалось вниз вместе с парусной лодкой, срывалось, колотилось в стенки тесной клетки ребер. Лодка словно тоже металась в приступе паники, все менее контролируемая. А в раскатах грома звучал зачитываемый вслух приговор богов.
Уже не раз капитан заставлял себя подниматься с колен после очередной перекатившейся через лодку волны. Кажется, он что-то кричал в сгустившуюся темноту, сыпал проклятиями и тряс кулаком. Но стихия была глуха к путнику. Волны все неистовее раскачивали суденышко, удары становились сильнее и сильнее, а громовые раскаты, следовавшие за ослепительными вспышками молний, оглушали, точно разрывающиеся в опасной близости артиллерийские снаряды. Одеревеневшие пальцы с трудом цеплялись за руль, на лице застыл звериный оскал, но воля мужчины не была сломлена.
На очередной волне руки уже не сработали так быстро, как было нужно. И этого вполне хватило для того, чтобы следующая со всей силы залепила в борт суденышка. Как ни странно, швертбот не перевернулся, хотя и очень опасно накренился. Но вот мачта не выдержала – с чудовищным треском лопнуло дерево практически у основания; ставшее неуправляемым бревно просвистело в сантиметрах над успевшим пригнуться капитаном, тонкие тросы вырвало с мясом, и мачта, более ничем не удерживаемая, пустилась в самостоятельное плавание по бушующему морю.
Поток ругательств из уст мужчины подхватил ветер, заставил поперхнуться ими же, врезал в скулу россыпью острых брызг. Несколько мгновений лодка балансировала поперек волны, грозясь перевернуться и быть перемолотой пучиной, но чудом извернулась, зарылась носом в следующую волну, не такую сильную, как предыдущие, немного просела, но осталась на плаву.
Капитан посмотрел на острый огрызок мачты прямо перед ним, сплюнул со злости, перевел взгляд дальше и застыл в ужасе. Прямо по курсу росла волна невиданных