Однажды Борис Дмитриевич отказался по звонку «стукачей» ехать на шахту. Он уже прибыл домой и почувствовал повышение температуры после простуды. На следующий день, о его «политической близорукости» стало известно в горкоме партии, откуда был сделан звонок с «последним предупреждением». Многие классные специалисты потеряли тогда должности за выпитые после работы сто-двести грамм водки. И это тоже был негативный результат горбачёвской политики. А она, по предположению Кагальникова, проводилась спешно по советским меркам, без оглядки на ошибки и рождаемые ей самой, новые проблемы. Горбачёв, как будто спешил реформировать всё, навсегда, быстро и безвозвратно, он явно закусил удила и как когда-то Хрущёв сеял в стране хаос вместе с любой кукурузой.
Спустя несколько месяцев после того, как шахта перестала выполнять план, директора Лимагева перевели на Юбилейную главным экономистом, а на Аютинскую пришёл новый директор Леоснов Анатолий Алексеевич. На 4-м бису 469 лава вошла в зону горно-геологических нарушений, 402-я отрабатывающая по восстанию пласт между 4-м и 6-м уклоном закончилась, также отработала своё поле 457-я бремсберговая, поэтому всю добычу шахты давала 472-я в правом крыле 4-го биса. На 6-м уклоне проходка не успевала подготовить новые лавы 604 и 605. Шахта, как выражались в подобных случаях горняки, пошла «в прорыв». Понятно, что причины были объективными, и каким бы опытом не обладал директор, он не мог повлиять на ситуацию, а руководству Ростовугля приходилось делать оргвыводы. Борису Дмитриевичу, отдавшему много лет шахте Аютинской, пришлось покидать её с тяжёлым чувством неудовлетворённости и чисто человеческой грустью о перемене в его судьбе. Главного механика Цихунова и заместителя директора по добыче Лепёгина отправили на пенсию, и ЭМС возглавил Александр Ефимович Самойренко.
По телевидению впервые начали говорить о рыночной экономике, индивидуальном предпринимательстве, кооперативах и переводе промышленности на хозрасчёт и самофинансирование. Начиналась обработка общественного мнения заблаговременно до принятия решений правительством. А вместо секретаря Московского горкома КПСС Гришина, как-то тихо и незаметно появился ранее неизвестный Борис Ельцин, работавший до декабря 1985 года первым секретарём Свердловского обкома КПСС, а потом заведующим отделом строительства ЦК. На шахте заговорили о работе предприятия на хозрасчёте и самофинансировании в бездотационном режиме. Владимир лично слышал серьёзный разговор, когда занимался наладкой ТСД – телесигнализации диспетчерской. Работая за мнемосхемой шахты, откуда его не было видно, он внимательно слушал