Неожиданно жена начала накрывать стол, поставила поллитровку, приготовила салат из огурцов, поджарила котлет. «Точно стерва ждёт хахаля!» – мелькнуло в голове у Вани. И он терпеливо наблюдал, что будет дальше. Жена приготовила угощение и позвала соседа-холостяка, а тот не понимая в честь чего праздник, удивился очень, но пришёл. «С соседом, значит, стерва изменяет мне», – подумал Ваня, «ну, я им сейчас обоим устрою пир!». А жена разыгрывала спектакль, режиссированный заранее и, выйдя к кукурузе, громко прокричала:
– Вань, а Вань, какого хрена ты валяешься в огороде, иди за стол, я уже всё приготовила!
Ивану ничего не оставалось делать, как подняться из своей засады и, словно оплёванному садится за стол, боясь поднять глаза на соседа. С тех пор он прекратил ревновать супругу и завидовать мужикам.
В Международный женский день 1985 года, как и на все советские праздники, автоматчики работали по наряду две смены подряд. А десятого марта умер Генеральный секретарь ЦК КПСС Черненко, который правил СССР после смерти Андропова. Был объявлен очередной траур, и уже на следующий день стало известно, что новым генсеком выбрали Горбачёва, которому было в то время 54 года. «Эра пышных похорон» закончилась. Но мало, кто представлял, что начнётся другая, которая приведёт к развалу страны. Перестройка, ускорение научно-технического прогресса, начало реализации международной политики нового мышления Горбачёва будут тем инструментом, с помощью которого в СССР начнётся необратимый процесс.
Всё эти лозунги звучали убедительно, и народ поверил в быстрые перемены в лучшую сторону. На шахте повсюду велись разговоры на политические темы и большинство горняков были довольны, что во главе страны поставили молодого ещё секретаря по сельскому хозяйству. Несмотря на то, что в рядах КПСС тоже царила эйфория, Кагальников отнёсся к назначению Горбачёва с прохладой. Конечно, как парторг участка, он обязан был говорить о том, что принимаемые в Политбюро решения – правильны и необходимы, но Владимиру казалось, что бригадир недоговаривает чего-то и однажды, оставшись вдвоём в цехе, он спросил об этом Кагальникова.
– Понимаешь, Володь, – отвечал Кагальников, – я ведь член горкома партии и для нас существует льгота по приобретению различной литературы, поступающей не только в книготорг, но и другие источники. Я много читаю и внимательно изучил большое количество исторических материалов и сочинений, авторами которых являются не только партийные функционеры, но и диссиденты. Поэтому, меня настораживает эта хрущёвская манера – брать с места в галоп, закусив удила. Ты помнишь, как мы в детстве днями напролёт стояли в очередях за хлебом. Политика Горбачёва ассоциируется у меня со временами Хрущёва. Только давай условимся, что этот разговор останется между нами?
– Безусловно,