– Ну, набуткался? Навидишь обабки-то!
– Да ты сама ж навяливала.
– Навяливала, а ты и рад накладать.
«Набуткаться», как выяснилось, значит «наесться или напиться досыта». «Навидеть» – это «любить». Думаю, от этого «навидеть» образовалось «ненавидеть». А может, наоборот? Это надо выяснить. Что же получается? Тогда должно быть слово «нависть», то есть «любовь»? Как много ещё нужно исследовать! «Навяливать» – совсем не вялить что-то, а «настойчиво предлагать». «Обабок» – местное название белого гриба. Попутно узнали, что шампиньоны здесь зовутся «назёмниками». И совсем просто с «накладать» – «класть, накладывать». Похоже, скорее, на просторечие.
Времени мы потратили много, а толку получили каплю. Наверное, поэтому мы так устали. Когда работа идёт споро, силы сами откуда-то берутся. А когда вот так, как вчера, вся энергия улетучивается, и чувствуешь себя к вечеру просто ветошью. Даже наша Катерина выглядела бледной и сразу, как приехали, ушла спать. И ужинать не стала.
Сегодня, уже традиционно, встали рано. Нам дали другого проводника, который представился Мефодичем, с другой лошадью. Наша хозяйка почему-то назвала её «берёзовой». Мне это слово никак не давало покоя, и в дороге я поинтересовался у проводника, что она имела в виду. Мефодича мой вопрос позабавил, но он объяснил, что это масть у лошади такая. По внешнему виду так называется.
Ехали мы снова через лес, часа три или немного больше. Сначала по направлению к Ути, но немного, с километр, не доезжая, отклонились в сторону. Пару раз останавливались. Во время одной из остановок куда-то подевался, а потом нашёлся Дёма. Вернее, он отошёл за кусты по естественной надобности, а сам, по его же словам, решил осмотреть какие-то необычные растения, после чего углубился в лес дальше, чем планировал. Он же у нас специалист во всём. И лингвист, и натуралист, и ещё много кто. Мы минут десять его окликали, пока он не появился. Пришёл Дёма совсем не с той сторону, в которую уходил. Всю дальнейшую дорогу он был молчалив, думал о чём-то своём, на вопросы иной раз отвечал после заминки, как будто не сразу соображал, чего от него хотят. Потом вдруг вытащил из одного кармана тетрадочку, из другого – карандаш и начал что-то быстро рисовать. Очередная загадка нашей экспедиции. А может, он просто влюбился? Или стихи сочинял?
Деревня, в которую мы прибыли, имеет смешное название Комары. Домов в ней много. По сравнению с Огнями. И жители радушные. Встретили нас словно дорогих гостей. Председатель сельсовета лично вышел нам навстречу, предложил пообедать. Накормили нас прямо в сельсовете. Председатель и его жена (просто «кровь с молоком», весёлая) расспрашивали про Ленинград, про то, как организуют такие экспедиции, трудно ли нам, городским, в их деревенских условиях,