– Жестокие слова, даже обидные, коль скоро мы позволим себе подобное малодушие. А как ваш командир, я добавлю: мы сами себе свидетели, и этого хватит. Должно хватить. Ничего другого нам и не надо.
Даже теперь, больше года спустя, Блистиг терялся в догадках, об этом говорила Тавор или нет. Да что там, он затруднялся даже сказать, о чем именно она говорила. О чем и зачем. Есть свидетели, нет свидетелей – какая кому разница? Впрочем, ответ на этот вопрос был ему известен, хоть он и не смог бы внятно его выразить. Что-то в глубине души забурлило, словно под мутными водами сознания скрывались рифы, которые создавали течения, даже будучи невидимыми.
Боги, да есть ли в этом хоть какой-то смысл? У меня даже слов нет.
А вот она нашла, чтоб мне пусто было. Нужные слова. В нужную минуту.
«Без свидетелей». От этих слов веяло несправедливостью, против которой протестовало всё его существо. Молчаливый протест. Как и у всех других «охотников». Наверное. Нет, так и есть: я вижу по глазам. Вижу, как всем противна эта несправедливость. Наши поступки должен увидеть хоть кто-то. Хоть кто-то должен дать им оценку.
Худ тебя дери, Тавор, до каких глубин тебе удалось достучаться? С чего ты взяла, что мы сдюжим?
И никто ведь не дезертировал – непостижимо. Разум Блистига отказывался это принять. Странная ночь, странная речь.
По сути, она сказала, что нам не суждено увидеть родных и близких. Да, именно так. Или нет?
Что же тогда нам остается?
Видимо, держаться друг друга.
«Мы сами себе свидетели».
Но хватит ли этого?
Наверное. До сих пор хватало.
И вот мы здесь. На чужой земле. Флот объят пламенем. Боги, что на нее нашло? Не уцелело ни единого судна. Все сгорели и ушли на дно у этих проклятых берегов. Пути назад… нет.
Ну что, «Охотники за костями», добро пожаловать в Летерийскую империю.
Вот только радоваться тут, увы, нечему.
Они прошли через предательские льды, зазубренной грядой заполонившие море и напиравшие на Предел Фентов, круша все на своем пути. Не осталось даже развалин, которых далекие потомки могли бы изучать, равно как и всякого намека на то, что среди этих скал когда-то жили люди. Лед не оставил ничего. Тем он и отличался от песка, который только заметал следы. Таков замысел яггутов: стереть все лишнее, оставив лишь голые камни.
Лостар поплотнее запахнулась в плащ с меховой оторочкой и последовала за адъюнктом на бак «Пенного волка». Корабль входил в узкую бухту, где стояли на якоре с полдюжины судов, в их числе и «Силанда». Головы гребцов-тисте анди укрыли плотной парусиной. Помнится, забрать костяной свисток у Геслера было непросто, а пользоваться им согласился только один солдат из двух взводов, которым доверили корабль с мертвецами, – тот капрал, Смрад. Синн к свистку даже прикасаться не стала.
Перед тем как разделить флот, солдат оперативно раскидали по разным ротам, а взводы перетасовали. Грядущая война требовала определенной подготовки, но,