Бунт. Вот оно, слово. Вертелось-вертелось в голове, а теперь оформилось. Назвать явление значит предположить, что оно произойдет – все равно что расчесать царапину и ждать нагноения. Охотники за костями разбросаны – вот в чем беда. Велик шанс, что к концу этого странного похода от войска останется только жалкая горстка, и то в лучшем случае.
Без свидетелей. Мало кому из солдат такое по нраву. Конечно, эти слова сделали их суровее, да только надолго ли? Железо слишком холодное. И горькое на вкус. Боги, достаточно взглянуть на Блистига.
Возле Кулака стоял Вифал, оружейник мекросов. Именно за ним мы зашли в Малаз, а почему – так никто и не знает. Чья кровь на твоей совести, а? Кровь малазанцев. Кровь Ян’тарь, Калама, может, и Быстрого Бена тоже… Стоишь ли ты того? Горлорез ни разу не видел, чтобы Вифал разговаривал с солдатами. Ни слов благодарности, ни сожалений о погибших. Он с ними по воле адъюнкта. Зачем? Ха, так она тебе и сказала! Тавор Паран не из болтливых.
По правую руку от Вифала стоял Банашар – низложенный верховный жрец Д’рек, если верить слухам. Еще один пассажир в армии отщепенцев. Впрочем, цель Банашара Горлорезу известна. Деньги. Тысячи, десятки тысяч монет. Он содержит нас, но все его золото и серебро краденое. Как иначе? Человек не может быть настолько богат. Откуда же деньги? Ответ ясен: из храмовых закромов Червя осени.
Молитесь Червю – платите войску сварливых неудачников. Сдается мне, в молитвах про такое не просят.
Сторонников у Бруллига было раз, два и обчелся: Бальзамова зазноба Шурк Элаль, капитан «Бессмертной благодарности», и ее старший помощник Скорген Кабан по прозвищу Красавчик. Однако вытаскивать шайха из ямы, в которую тот угодил, никто из парочки не спешил.
При этом Шурк – осторожная бестия, пожалуй, куда опаснее самозваного правителя сего островка.
Адъюнкт на приличном торговом наречии разъясняла, как теперь будет управляться Второй Девичий форт. С каждым пунктом лицо Бруллига мрачнело все сильнее.
Невеселое зрелище, однако при желании его можно найти даже забавным.
– Наши корабли будут заходить в гавань, пополнять припасы, – говорила Тавор. – По одному, чтобы не вызывать паники у населения…
Шурк Элаль фыркнула. Она сидела на стуле чуть в стороне, практически перекрывая обзор Горлорезу, чтобы лучше видеть хозяина и гостей. Скорген стоял подле нее, в одной руке держа кружку, из которой наполнял свое бездонное брюхо любимым элем Бруллига, а другой ковыряясь в красном, истерзанном ухе. От выпитого у него началась мощная, раскатистая отрыжка, наполнившая комнату смрадом брожения. Прошло уже полчаса, а останавливаться он, кажется, не собирался.
Насмешливая