– Доброй ночи, храбрецы, – сказал он. – Какие новости, Мендоса?
– Не слишком хорошие, господин граф, – ответил старый флибустьер.
– Вы ничего не узнали о кабальеро Баркисимето?
– Мы расспросили больше двадцати человек и столько же упоили, но никто не мог нам сказать, где находится секретарь маркиза.
– Однако меня уверили, что он должен быть здесь, – сказал сеньор ди Вентимилья. – Только он может назвать имена тех, кто вынес позорный приговор Красному и Зеленому Корсарам, а после приказал повесить их.
– Похоже, этот негодяй почуял опасность и дал тягу? Вы же знаете, что у испанцев много шпионов.
– Это невозможно! Наш фрегат все считают испанским судном, отправленным для защиты города от возможного сюрприза со стороны буканьеров и флибустьеров, – возразил граф. – Если бы у них было хоть какое-то подозрение, нас бы уже атаковали стоящие в гавани галеоны и каравеллы. Вы не заметили ничего необычного в порту?
– Нет, господин граф. На торговые суда весь день грузили сахар и кофе, а военные корабли не снимались с якоря, – ответил Мендоса.
– И тем не менее я не чувствую себя абсолютно спокойным. Достаточно малейшей неосторожности – и нас разнесут в щепки пушки фортов и кораблей.
– Никто не совершит неосторожного поступка, граф. Команду на берег не выпускают, а я еще поставил часовых возле обоих трапов и даже приставил надежных людей к шлюпкам.
– Несмотря ни на что, я хотел бы уйти отсюда как можно скорее. Наша комедия долго продолжаться не может, а дело свое мне надо здесь уладить. Ах, если бы я смог увидеться с маркизой хотя бы на десять минут, это значительно облегчило бы поиски неуловимого кабальеро. Она должна очень хорошо знать о подлости, совершенной ее деверем.
Он помолчал немного, а потом добавил:
– Не легла ли она спать? Что ж, проверим! Держите наготове шпаги, храбрецы, а также пистолеты.
– Вот уже три часа, капитан, как мы только и ждем случая подраться, – сказал Мартин.
– Следуйте за мной.
Убедившись, что на улице никого нет, они бесшумно пересекли ее и направились к дворцу Монтелимар, находившемуся неподалеку. Граф, не подходя к воротам, обогнул великолепный сад, огражденный железной решеткой, которая тянулась и вдоль торцов здания. Он взглянул вверх и заметил два освещенных окна.
– Она еще бодрствует, – прошептал граф.
Внезапно он вздрогнул.
Из неприкрытых окон до него донеслись нежнейшие звуки.
Кто-то во дворце играл на мандолине. Кто? Ясно, что не слуга и не горничная. Они бы не осмелились взять в руки инструмент, если бы маркиза отправилась почивать.
– Неужели она? – спросил себя граф.
Он повернулся к морякам, обнажившим свои длинные шпаги, дабы избежать всякой неожиданности, и сказал им:
– Придется перелезть через ограду.
– Для моряков это детские игрушки, – ответил Мендоса.
– Пойдем на абордаж, – сказал Мартин.
Граф