– Вот, с братом приехали… Родичи когда-то здесь жили поблизости. Дома самого уж давно нет, одни развалины. А ему вожжа под хвост попала… давай хоть ненадолго, а заедем, посидим на том месте, где они когда-то жили. Дядька с тетей. Легче согласиться, нежели спорить.
Извозчик сочувственно посмотрел на меня, укоризненно на бесчувственное от алкоголя тело. Потом перевел взгляд на приближающиеся развалины разрушенных еще в гражданскую войну домов и вздохнул:
– Дикое место, плохое. Опасно тут оставаться, особенно на ночь глядючи.
– Да кого мне бояться-то? Местных воришек? Так я при оружии, – показываю неожиданно душевному человеку «парабеллум», а затем милицейское удостоверение. Настоящее, за исключением фотографии, конечно. – Братец мой тоже не гражданский, хоть сейчас только храпеть во сне может.
– Тогда другое дело, гражданин начальник.
Заметно успокоившийся, он уже без излишних нервов довез до указанного мной места. После и вовсе помог выгрузить Алексея и даже устроить того поудобнее, подложив тому под голову его же собственный саквояж. Пожелал всего хорошего и, подхлестнув кобылу, удалился восвояси.
Хороший человек. Прост, как три копейки, но без гнили внутри. Жаль только, что жизни таким как не было, так и не будет на просторах моей искалеченной до неузнаваемости Родины. Более десятка лет уже она изуродована. Когда это закончится? Сомневаюсь, что даже высшие силы то ведают. Эх, уйди, печаль, сейчас ты совсем не к месту нагрянула. Сегодня у меня…
А что у меня сегодня? Праздником я случившееся точно не назову. Не тот случай. Да и не помню я в своей жизни того дня, который можно было бы назвать праздником аж с того времени, когда все вокруг рухнуло и разбилось на мириады осколков. Нет, не праздник точно. Просто очередной шаг к цели – небольшой, но важный, без которого все было бы куда труднее.
Слегка улыбаясь приходящим в голову мыслям, я оттащил Фомина в более укромное место, под прикрытие полуразвалившихся стен когда-то добротного дома. Следом притащил и всю его хурду. Теперь осталось связать руки-ноги, озадачить кляпом и… Нет, будить пока не стану, лучше как следует пороюсь в вещах, разделяя их на нужные и хлам.
Приступим. Носильные вещи: рубахи, белье, явно парадные брюки с пиджаком и все такое прочее. Это мне не требуется. С десяток фотографий, где изображен, как я понял, он в детстве и юности. В детстве в кругу семьи, потом… Детдом, понятно. Значит, и искать, по большому счету никто не станет. Но фотографии оставляю без малейшего сомнения. То же самое можно сказать насчет всех документов, папиросницы и трех газетных вырезок, на которых в той или иной степени описывались «подвиги» верного ленинца Фомина. В некотором смысле тоже документы, где-то