И все же, как бы мне к ним понадежнее подобраться-то, а? Неужто использовать «принцип Брута», который, желая уничтожить Цезаря, стремился подобраться поближе? Логично, не спорю, но кто ж меня в это самое ОГПУ возьмет… Смешно, право слово.
Стой, Александр, если в голову пришла мысль, то не стоит отбрасывать ее в сторону, как следует не обдумав. Мой отец это не раз говорил, пытаясь вложить в мою еще детскую голову побольше важного и полезного. Нет ведь для мира Александра фон Хемлока, он призрак, для других погибший давным-давно. Зато есть… Да кто угодно, главное, чтобы документ был хороший, правильный, задаче соответствующий, да живых-здоровых родственников у обладателя имени-фамилии не было. Тогда остается задать Анохину последний, пожалуй, вопрос.
– А кого сейчас ОГПУ в свои недружные ряды берет?
Вопрос явно оказался для отставного чекиста неожиданным. Но отвечать было надо, вот он и промямлил:
– Ну, это… из рабочего класса. Иногда тех, кто в милиции поработал. Еще сейчас коллективизация идет, так привлекаются активисты как из комсомольцев, так и вообще. В общем, проявивших себя в борьбе с кулаками берут. А тебе это зачем?
– Хм, любопытный труп мне попался.
С этими словами я вновь вернул кляп на место и, не мудрствуя лукаво, «наградил» теперь уже и впрямь бывшего чекиста парочкой ударов ножа в низ живота. Помрет относительно быстро, но помучается неслабо. Как говорится, по мощам и елей. Такие вот уроды в крови обычных людей, ни в чем не виновных, вымазались по макушку. Женщины, дети, старики – им было без разницы, кого убивать. А с удовольствием, порой еще и затейливо, они убивали тех, кто принадлежал в прослойке повыше, чем люмпен-пролетариат. И чем выше было положение людей в ныне утраченной империи, тем сильнее распалялась их жестокость. Классическая ненависть грязи ко всем, кто выше ее. Так было во время Французской революции, так и во время той, которая обрушилась на Россию.
Ну а вот этот… Для него пришла пора платить по давно просроченному векселю, только и всего. Проценты наросли – слов нет. Даже немного жаль, что так легко отделался… отделывается. Но я обещал, что убью быстро. Обещания же, данные дворянином, надо держать.
Сдох наконец. Теперь пусть тебя бесы на сковородках поджаривают или пусть ты медленно и безвозвратно растворишься в неведомом Ничто, как считают насчет таких некоторые мистики и оккультисты. В любом случае этот мир ты больше не паскудишь. Вообще.
Мне же пора. Деньги твои кровавые я взял, мне они нужнее. Не оставлять же подобным тебе шакалам, равно как и не баловать эту пародию на государство, СССР именуемое. Обойдется.
Минус один. Осталось трое. И пусть вы сидите в креслах повыше, пусть до вас куда сложнее добраться. Все равно доберусь. Поверьте, от ожившего мертвеца очень сложно спрятаться. Убить же мертвеца… Убивают живых, а как убить того, кто уже умер много лет назад?
Глава