Интернат
На табличку «Череповецкий дом-интернат для детей-сирот №2» Сашка смотрел, как на надгробную. Он понимал, что сюда его привезли не на день и не на два, и даже не до выходных. Фраза «пока не исправишься», звучавшая в его голове Ленкиным голосом, говорила совсем о другом.
«Давай скорей!» – шла мамка по коридору и громко подзывала Сашку, тащившегося позади неё и разглядывающего многочисленные белые двери. Его взгляд скользил по полосочке, разделяющей стену на две половины: синюю нижнюю и белую верхную, пока не споткнулся о новую дверь.
– Тут стой, – приказала мать, поставив парнишку к дверной ручке. – Жди!
– А ты? – провожая её взглядом и им же пытаясь остановить, впервые жалобно спросил Сашка. – Ты-то куда? Я с тобой хочу…
– Здесь пока поживёшь недолго! Я на автобус опаздываю!
– Недолго? – на автомате спросил ребёнок, и, вспомнив что-то, прикусил нижнюю губу. – Как Денис что ли?..
– Как вести себя будешь! Понял?! – поправляя серую шерстяную шапку, серьёзно произнесла Надежда Николаевна. – А Денис… Что Денис? Нашёл о ком говорить: как не умел себя вести, так и не научился. Слушал бы мать, не сидел бы сейчас на малолетке. Всё! Я побежала! Стой! Придут за тобой!
Сашка стоял у кабинета директора и кого-то ждал, мать в тёмно-синем демисезонном плаще прошуршала по коридору и скрылась в дверном проходе. Ком подкатил к Сашкиному горлу, и ему хотелось кричать. Казалось, вместе с воздухом он вдыхал острые ножи, которые резали все внутренности и не давали ему этого сделать. Одними губами прошептал он слово «мама», которое для него теперь было каким-то непонятным, чужим. «Мама» теперь означало не как у всех, что-то мягкое и доброе, а вечно чего-то боящееся, предающее, отказывающееся.
***
– Привет! – услышал Санька откуда-то сбоку.
– Привет… – выдохнул он расстроенно в ответ.
– Ты чего? Новенький? – спросил его тощий пацан.
– Я? Да… – не мог отойти Сашка.
– Так чего в кабинет не заходишь? Надежда Николаевна тут, наверно…
– Нет, ушла… А ты её откуда знаешь? – встрепенулся Сашка. – А… по Денису, наверно… Ты брата моего знаешь, да?
– Какого брата? Ты чё? Не знаю я твоего брата! – напрягая брови, доказывал малец.
– А причём тогда тут Надежда Николаевна? Мать же это моя… – выворачивая от нервов себе шею, не унимался Санька.
– Слушай, я про директоршу нашу. А что мать у тебя есть, я не знал! Тут их ни у кого нет, а у тебя есть – вот те новость!
– Эх! – Сашка махнул рукой.
– Чего?
– Есть-есть у меня… И батько есть. Только пьёт сильно.
– Чо? И мать пьёт? – допытывался короткостриженый паренёк во фланелевой рубашонке.
– Мать?