«Не, не надо. Ты знаешь, мы же с тобой в одной школе учимся», – пытался уговорить её Санька. «Я вообще… в кино хотел с тобой сходить!» – не ожидая сам от себя такого ответа, выпалил Сашка.
Вера аккуратно прикрыла дверь и кивком головы показала Сашке, чтоб тот подал ей халат. Она порхала, как бабочка, в своём цветастом, а Санька продолжал ей вешать лапшу на уши: «Понимаешь, я не знал, как с тобой познакомиться. Думал, что ты одна сейчас придёшь, и тут я! В школе-то ты меня совсем не замечаешь…»
«Хорошо, вечером ко мне придёшь?» – воодушевилась Вера. «Конечно! Я через два дома и живу-то!» – снова соврал радостный Сашка. «Повелась!» – табуном проскакали Санины мысли.
«А как ты выйдешь отсюда?» – шёпотом, чтоб не выдать тайного поклонника, говорила Верочка. «А ты мне окно открой, я через него и выйду», – шептал Сашка, чувствуя в кармане все собранные в их доме купюры. Вера повиновалась, и через пару секунд похититель денег и девичьих сердец бежал по дворовой тропинке. «Ура! Я их сделал!» – восторгался вор.
***
В лисьей шапке накопилось уже порядком и золота, и монет, и советских купюр. Особенно Санька ценил кольца и цепочки. Насмотревшись мультфильмов и начитавшись сказок, он мечтал иметь много золота. И по-своему парнишка был богат. Правда, деньги эти подолгу здесь не задерживались. Они расходились на друзей, которым нужно было отчитаться перед своими родителями за каждый рубль. Сашка же мог достать из кармана, сколько ему было нужно и купить, что угодно. Так, постепенно у его друзей появлялись джинсы, фотоаппараты, дорогие краски и всё, что только им могло понадобиться. Не хватало у него денег только на семью. Может, из-за этого дома его и недолюбливают, думал Сашка. Да и на это ему было уже тоже плевать. Пока он был со своей компанией, которая росла вместе с его ворованным состоянием, он не вспоминал о них, как впрочем, и они о нём. Чувство равнодушия, воспитанное в мальчишке с малых лет, а может, и вовсе – впитанное с молоком матери – заставляло его быть таким, каким он был – холодным ко всему. Хотя нет, не ко всему. К Толстому он относился, как к родному. А тот платил такой же монетой. Он даже деньги, потраченные Александровым на него, пытался потихоньку возвращать.
***
– Слушай, Русик, а ты тогда, ну в ментовке… откуда знал, сколько денег мы потратили? – спрашивал Сашка лучшего друга, прогуливаясь по летнему двору.
– Так я считал по дороге… – отломив веточку у ивого куста, разросшегося у тротуара, ответил Толстый.
– В смысле?
– Я всегда считаю. У меня же их не бывает столько, как у тебя…
«Смотри! «Минск»! – увидел Санька, как мужик парковал к подъезду мотоцикл.