Вспомнить драйверы[2] из своего детства
Инстинктивные вопросы, задаваемые нам родителями или дедушками, подчас отсылают нас к эпохе, когда мы находились на одном уровне развития с обезьянами или рептилиями. Но эти вопросы звучат и звучат, а мы не слышим их. Чем больше мы ограничиваем себя одним процентом «рациональных» вопросов и решений, тем активнее 99 процентов скрытых вопросов бурлят внутри нас и мы все никак не поймем, почему тревожимся и терпим неудачи. «Совсем ума нет», – разводим мы руками, не подозревая, что у каждого из нас есть суперум.
«Эй! Вот ты, игрок в теннис, тренируешься столько лет, забил столько мячей, а так и не догадался, что для теннисиста слух намного важнее зрения? Почему ты не играешь в ритме музыки, которую так любишь?»
«Эй! Менеджер по продажам! Ты столько знаешь об искусстве, так почему бы тебе не использовать эти знания, почему бы не стать непохожим на конкурентов?»
«Эй! Да, вот ты, расскажи, кто ты есть на самом деле, следуй за драйверами своего детства, покопайся в себе, это успокоит тебя и откроет путь к тому, чем ты на самом деле увлечен!»
Вы даже не представляете себе, сколько существует в нас каналов, которые только и ждут, чтобы их открыли.
Обращаясь к себе самому образца прошлых лет, в бытность моего управления предприятием, я спросил бы: «Эй! За чем ты гонишься? В чем оно, твое счастье? Ты действуешь сам или всего лишь применяешь сложенную кем-то схему?» Но я не слышал этих вопросов, потому что был сосредоточен на том, что четко осознавал, – на необходимости достижения результатов, внешнем облике, количественном показателе в ущерб качественному. Я просто перекрыл своим способностям кислород. Несся, сломя голову, не понимая, куда и зачем.
Недавно ко мне на консультацию приходил молодой человек, очень талантливый и очень изобретательный. Он создал электростатическую машину для живописи по металлу, подал заявки на патенты, и количество заказов начало стремительно расти. При всех внешних признаках успеха он чувствовал себя на грани отчаяния: ему стало тесно в рамках, в которые он сам себя загнал. Он исправно принимал и выполнял заказы, следуя пожеланиям клиентов, однако художник, который сидел внутри него, буквально фонтанировал новыми яркими идеями. Выслушав эту историю, я не стал расспрашивать о его душевных травмах, с которыми должен разбираться психоаналитик, а предложил рассказать об успехах, интересах, о том, что составляет его счастье, перечислить сферы, в которых все удавалось ему самым блистательным образом.
Я быстро понял, что по-настоящему его интересует тема влияния цветов на настроение человека и на экономику. Он наизусть цитировал исследования в этой сфере и был чрезвычайно увлечен ею, но не осмеливался заявить