– Кесси! Да где же ты? Тренировка уже началась!
Кассандра вздрогнула, вырываясь из тёплой неги, и шагнула вперёд, стараясь максимально увеличить расстояние между собой и Юргеном. Тот, почувствовав перемену в настроении невесты, тоже отодвинулся и вмиг стал собранным.
– Я рад, что мы, наконец, нашли общий язык, – сказал Кассандра, поворачиваясь к жениху лицом.
Юрген улыбнулся одним краем рта и, снова поймав выскользнувшую было из его ладоней кисть Кассандры, коснулся её губами ещё раз.
– Увидимся на церемонии Посвещения, моя дорогая.
Он отвернулся, спрятал руки в карманы и размашистым шагом двинулся обратно в свои покои.
Церемония была назначена на восемь вечера через два дня – и все эти два дня Кассандра не могла выкинуть будущего мужа из головы. След от его губ всё ещё горел на тыльной стороне ладони, а шея ощущала горячее дыхание на третьем позвонке. При мысли же о том, откуда именно возникли эти ощущения, о том, как Юрген стоял невозможно близко и почти обнимал её, Кассандра ощущала непривычное покалывание внизу живота, от которого хотелось тихонько взвыть. Она даже написала несколько слов по этому поводу в дневнике, но особого успокоения это не принесло.
Судя по всему, происходящее не укрылось от Донны, потому что она то похихикивала, бросая озорные взгляды на Кассандрины порозовевшие щёки, то отпускала пошлые шуточки о барышне на выданье, которая нашла свою судьбу.
Кесси было стыдно и самой. До сих пор её чувства к Юргену были скорее сродни восхищению кумиром, и о том, что Юрген может вот так вот просто касаться её, она и помыслить не могла никогда.
Теперь же происходящее явно вышло за рамки восхищения и долга перед родителями и стремительно принимало какой-то другой, неконтролируемый и непонятный Кассандре оборот.
Кульминацией происходящего стало то, что Юрген со своей ослепительной улыбкой заявился к ней за час до начала церемонии, когда Кассандра ещё сидела в уголке и читала священную книгу со словами клятвы, искоса наблюдая за тем, как Донна носится по келье от ванной к зеркалу и обратно, то завивая на голове кудряшки, то распуская их опять.
Самой Кассандре при мысли о кудряшках становилось тоскливо, и она изо всех сил гнала из головы мысли о том, что церемония Посвящения – не только вечер её выпуска, но и вечер, к которому все девушки в школе готовились несколько месяцев, тайно заказывая ленты, косметику и браслеты. То, что она к «нормальным» не относится, Кассандра вроде бы поняла уже давно, но окончательно ощутила только сейчас, когда где-то в соседнем корпусе её ожидала мечта.
Она как раз перелистнула очередную страницу текста, который и так знала наизусть, когда дверь без стука распахнулась, и из темноты коридора выступила фигура Юргена – ослепительная, как и всегда. На Розенкрейцере была шёлковая рубашка цвета сливы, расстёгнутая