– Клянусь Мадонной, этот папский любимчик Оноре – безумец! Гнать нас на это сборище гнусавых шутов под угрозой отлучения! Ничего лучше он не мог придумать! – недовольно бурчал в седеющие усы старший рыцарь.
– Будь осторожен, Рене, говорят, он хитёр, как английская лисица. У него всюду есть глаза и уши – каждый кюре и трактирщик рад заработать звонкую монету за свой донос, – предостерёг спутника второй.
– Дядя, а кто он такой, этот Оноре? – полюбопытствовал один из юных оруженосцев.
– Племянник нынешнего папы, забодай бык их обоих! Знаем мы этих племянников! – Рене подмигнул юношам и залился громким хохотом.
Второй рыцарь смотрел на него с явным неодобрением и надменно произнёс:
– Рене, боюсь, Вы забыли о том, что нам вверены не только тела, но и души этих молодых христиан. С Вашей стороны весьма опрометчиво отзываться о святом престоле в таком духе, – второй рыцарь явно сознавал, что разговор стоило перевести в другое русло.
– Сразу видно, Антуан, что в твоём роду больше аббатов, чем воинов. Нет уж, пусть наши воспитанники знают правду. В моём мече больше святости, чем в нынешней церкви. Эти плуты и греховодники по утрам и вечерам читают проповеди, а днём пьянствуют да бегают за поселянками. Только одного святого отца в жизни я и признавал, и почитал, но почтенный старичок умер.
– Ох, Рене, если бы я не сражался с тобой бок о бок, то заподозрил бы тебя в ереси. Но я помню, как ты возвращался в наш шатёр по локоть в сарацинской крови, и не думаю, что ты способен предать нашу веру. Однако слова твои слишком горячи, и я советовал бы тебе молчать – незнакомцы могут быть менее снисходительны, чем я.
– Я и рад бы не болтать, а сражаться, как в старые добрые времена. Только нынче я слишком тяжёл и грузен, а войны всё больше затеваются торговцами да грабителями.
Антуан покачал головой – его боевой товарищ, ворчун Рене явно был неисправим.
Неизвестно, как долю бы ещё продолжался разговор, если бы они не нагнали побродягу-музыканта. Бедняга изрядно вспотел и выбился из сил, постукивания фляги стали какими-то жалобными. Холстина совсем растрепалась, и теперь с близкого расстояния было видно, что нищий несёт на спине лютню дивной красоты с королевским гербом.
– Поглядите-ка на этого оборванного молодчика! Никак он где-то раздобыл лютню из монарших покоев! – толстяк Рене был немало удивлён.
– Думаю, этот бродяга просто украл её и желает сбыть на турнире менестрелей в Арле. Надеется, что в суматохе никто не спросит, как ему достался этот превосходный инструмент. А герб может быстро стереть умелый плотник, – брезгливо продолжил его мысль Антуан.
– Ну, нет! Я этого так не оставлю! – вскипел Рене. – Господа, мы должны отбить лютню и задержать вора.
– Правильно,